25 декабря произошло беспрецедентное событие в истории крупнейшего производителя аммиака в России и одного из крупнейших предприятий Самарской области – ПАО «Тольяттиазот». Комсомольский районный суд Тольятти по итогам внеплановой проверки центрального аппарата Ростехнадзора, выявившей сотни грубейших нарушений в сфере промышленной безопасности и охраны труда, впервые вынес решение о приостановке на 90 дней работы заводского цеха №16, эксплуатирующего внутризаводские аммиакопроводы. Установлено, что дальнейшая эксплуатация находящихся в аварийном состоянии трубопроводов грозит масштабной техногенной катастрофой. Также были дисквалифицированы директор по ремонтам Павел Макрушин, директор по производству Евгений Шибанов, а также несколько других должностных лиц предприятия.  

 

Проблемы с промышленной безопасностью и охраной труда преследовали «Тольяттиазот» на протяжении многих лет. Владельцы завода – семья Махлаев – десятилетиями скрываются в Европе и США. Основная стратегия Махлаев заключалась в выводе с завода средств в офшоры любыми способами, а все остальное финансировалось по остаточному принципу. Неудивительно, что денег на заводе не хватало не только на ремонты и модернизацию, но даже на закупку сырья.  

 

В 2012 году правоохранительные органы обнаружили, что в 2008–2011 годах ТоАЗ продавал свою продукцию по заниженной цене швейцарскому офшору Nitrochem Distribution AG, аффилированному с Сергеем и Владимиром Махлаями, их соучастником Андреасом Циви – основными владельцами предприятия. Тот реализовывал её другим покупателям по рыночным ценам, а полученная маржа незаконно выводилась и присваивалась владельцами завода. По этому факту 12 декабря 2012 года Следственный комитет возбудил уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК. В июле 2019 года Комсомольский районный суд г. Тольятти заочно приговорил всех обвиняемых к реальным срокам и обязал возместить ущерб ТоАЗу в сумме 77,7 млрд рублей, а также его миноритарному акционеру – компании «Уралхим» в сумме 10,3 млрд рублей. Месяц назад Самарский областной суд, рассмотрев апелляционную жалобу подсудимых, оставил приговор первой инстанции в силе.  

 

Хищение продукции – далеко не единственный способ вывода средств с ТоАЗа, которым пользовались Махлаи, Циви, а также подконтрольное им руководство завода в лице гендиректора Дмитрия Межеедова и его заместителей. Сотни миллионов рублей выводятся мошенническим образом через систему фрахта, когда суда для отправки продукции завода покупателям фрахтуются по завышенным расценкам через подставные фирмы, зарегистрированные в иностранных юрисдикциях. Используются и фиктивные строительные подряды – заключаются договоры с подставными компаниями, близкими руководству ТоАЗа, им платятся огромные авансы, которые закрываются фиктивными актами за невыполненные работы. Незаконно выводятся деньги и через закупки оборудования по завышенным ценам через аффилированные с Махлаями фирмы. Вместо дорогостоящего европейского оборудования приобретается дешевое и несертифицированное китайское, которое поступает на завод. И это оборудование зачастую становится причиной серьезных аварий на производстве. 

 

Таким каналом вывод средств, скорее всего, был и проект строительства порта в Тамани. Инвестиционный проект, некогда оцениваемый в 300 млн долларов США, стал большим мыльным пузырем и еще одним способом перекачки огромных денег из России в карманы Махлаев.  

 

Одним словом, промышленная безопасность явно не в числе приоритетов руководства ТоАЗа. Генеральный директор Дмитрий Межеедов с зарплатой 4 млн руб. в месяц, назначенный полгода назад, с 2012 года занимался на заводе вопросами корпоративного управления и контроля. Для того, чтобы управлять схемами вывода прибыли, этого более чем достаточно, но о промышленной безопасности этот человек, как и его предшественники, имеет довольно поверхностное представление. А возможно, просто исполняет указания Махлаев, которые заинтересованы лишь в максимальном выводе денежных средств с завода. 

 

Тем не менее, на протяжении более чем шести лет контрольно-надзорные органы не беспокоили ТоАЗ. Проверки Средне-Поволжского управления Ростехнадзора носили фиктивный характер, сотрудники завода согласовывали с инспекторами ведомства списки малозначительных нарушений, выплачивались мизерные штрафы, а тем временем серьезные нарушения и даже аварии тщательно скрывались. Экспертиза промышленной безопасности на заводе так же была полнейшей фикцией, так как формально ей занималась компания «ТМС РУС», не имевшая для этого ни сертификациии, ни опыта, ни профессиональных навыков. При этом ее «услуги», заключавшиеся в штамповании написанных под копирку заключений ЭПБ, обходились заводу куда дороже, чем предлагали настоящие профессиональные организации, работающие в этой сфере.  

 

В самарском Ростехнадзоре работает бывшая сотрудница ТоАЗа Раися Абдрахманова, которая служит «глазами и ушами» руководства завода в надзорном органе, а также помогает оперативно «разруливать» любые вопросы. Даже когда приставы пришли на завод обеспечивать исполнение решения Комсомольского суда, они столкнулись с ожесточенным сопротивлением, причем не только со стороны адвокатов ТоАЗа, но и представителя самарского Ростехнадзора Лукьяновой, которая сначала открыто выступала против действий приставов, а затем и вовсе внезапно покинула производственную площадку, сославшись на… новогодний корпоратив. После этого работа приставов стала невозможной.  

 

Очевидно, что дальнейшая работа завода в таком режиме, во главе с ничего не понимающими в химическом производстве и промышленной безопасности людьми, занятые выводом денег в офшоры и набиванием собственных карманов, неминуемо грозит Тольятти и всей Самарской области большой бедой. Тем большее значение имеет проявленная Комсомольским судом принципиальность. Его решение может спасти не только сам завод, доведенный до ручки жадными беглыми олигархами, но и тысячи жизней простых жителей региона.