В понедельник, 20 декабря, сотрудники ФСБ отметят свой профессиональный праздник. Грустным он получится у ветерана спецслужб Константина Еременко. Как пишет "Вольный город", подполковника судят за нарушение правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть двух пассажиров и причинение тяжкого вреда здоровью третьего. Часть 6 статьи 264 Уголовного кодекса предусматривает суровое наказание – от 8 до 15 лет лишения свободы. В деле очень много странностей, которые видны, что называется, невооруженным глазом. Не претендуя на истину в последней инстанции, тем не менее, попробуем разобраться в случившемся.
Между двух грузовиковДТП случилось 8 апреля 2020 года на территории Жигулевска, а точнее на трассе М-5 рядом с железнодорожным мостом. Возможно, кто-то запомнил дорожную аварию из-за образовавшейся большой пробки или из-за кричащих заголовков в соцсетях: «Легковушку перемололо между двумя фурами», «Под Тольятти погибли два человека», «Фуры раздавили легковушку» и так далее.
У семьи Еременко в Севрюкаево дача, откуда они и возвращались домой, в Тольятти. За рулем личной «Шевроле Нивы» сидел Константин Владимирович, в салоне были три пассажира: жена, дочь и подруга жены. Подполковник – водитель опытный, стаж вождения – больше 30 лет.
День был хороший, время суток – светлое (16:30), асфальт сухой, то есть ничего не предвещало трагедии. Все знают крутой спуск перед Жигулевском. Еременко его благополучно миновал, двигаясь в левом ряду. За ним шел большегруз. Зная, что впереди висит камера, фиксирующая среднюю скорость, Еременко перед мостом стал притормаживать. И в этот момент почувствовал удар справа:
– Больше я ничего не помню…
Подполковнику, пролежавшему в больнице целый месяц, потом рассказали, что от удара «МАНом» его машину развернуло и откинуло на полосу встречного движения. Там в эти секунды проезжала грузовая «Вольво». Две фуры действительно зажали «Ниву». Жена и её подруга погибли на месте, дочь и сам Константин Владимирович получили серьезные травмы. Это если вкратце, без кровавых подробностей.
Алкогольный вопросКогда происходит дорожно-транспортное происшествие, всегда выясняется, были ли водители трезвыми. И вот тут начинается интересное. Водители фур признаны трезвыми, а Еременко – находившимся в состоянии опьянения. Резонный вопрос: почему?
Про алкоголь сказала фельдшер скорой помощи, которая выезжала к месту ДТП:
– Еременко был в состоянии оглушения. Он шатался, но связано это с полученной травмой. Запаха алкоголя я не почувствовала, речь у него была нормальной, язык не заплетался. До этого ему предыдущая бригада оказала первую помощь (уколы, обработка раны на голове). Я спросила: вы пили? Мужчина ответил: да. Поэтому в карте вызова, где отмечены все параметры состояния пациента, обведена строчка «алкогольное опьянение, установленное со слов»…
Фельдшер подчеркнула, что медицинское освидетельствование они не проводили, поскольку это делается в стационаре. Действительно, скорая помощь, подключив Еременко к кислородному аппарату, доставила его в медгородок. И уже там специалисты сразу провели химико-токсикологическое исследование, установив, что пациент трезвый. Есть соответствующая справка с печатями и подписями.
Но следователь почему-то взяла за основу слова фельдшера. Слова, подчеркиваю, не документ! По-че-му?!
Сам Константин Владимирович утверждает, что ничего этого не помнит. Из его памяти как будто вырезали фрагмент жизни – от ДТП до больничной кровати. Ретроградная амнезия, такие случаи у тольяттинцев, попавших в аварию или жестоко избитых, время от времени бывали и раньше.
Ситуация, конечно, интересная. У человека, находившегося в шоковом состоянии, что-то спрашивают. Он что-то отвечает или молчит. Если отвечает, насколько его слова соответствуют действительности? Ведь с таким же успехом можно было спросить: не изобретал ли он первый автомобиль? Не продавал ли Аляску американцам? Или еще что-нибудь в том же духе.
Позже, когда Еременко выписали из больницы, он в присутствии адвоката уточнил, что не мог такое сказать. И не мог употреблять накануне ДТП алкоголь, потому что был Великий пост, а среда – это еще и сухоядение.
А где тахограф?Но вернемся к событиям 8 апреля. На место происшествия выезжала оперативно-следственная группа под руководством Моториной. Это территория Жигулевска, поэтому следователь был местный. При осмотре было установлено, что на грузовиках имеются следы, извините, крови и мозгового вещества, а также механические повреждения.
Что это означает? Что надо изъять фуры, признать их вещественными доказательствами и всё тщательно исследовать. А что получилось? Моторина не признала грузовики вещдоками и отдала их владельцам. Если быть предельно точными, то к собственникам вернулись «Вольво» и полуприцеп «МАНа». Были изъяты только тягач «МАНа» и «Шевроле», вернее то, что осталось после легковушки.
Снова вопрос: на что это повлияло? На результаты автотехнических экспертиз. Специалисту требовалось осмотреть фуры, а поскольку их не было, то и выводы он сделал предположительные.
В суде Моторину напрямую спросили, почему она не признала фуры вещдоками. А в ответ:
– Я выполняла прямое указание заместителя начальника следственного отдела Филипповой.
Еще интереснее вышло с тахографом. Из «МАНа» были изъяты показания прибора, по которым можно определить, как ехал водитель, сколько отдыхал, то есть насколько был работоспособен в критической ситуации. Официально они приобщены к уголовному делу, но ни эксперту, ни обвиняемому и его адвокату их не показали. Позже выяснилось, что в материалах дела их… нет. Куда делись, следователь вразумительно ничего не сказала.
Водитель «МАНа» Дмитрий Висков в ходе следствия сообщил и про сбой видеорегистратора. Дескать, в Ульяновской области регистратор вдруг завис, а потом и вовсе вышел из строя. Настроить заново он его не смог, поэтому момент аварии не записан, хотя сотрудники полиции всё же изъяли флеш-карту.
Удивительное дело: видеорегистратор не работал, а данные тахографа исчезли из уголовного дела. Не много ли странных совпадений?
Показания водителей фурЖитель Новосибирска Евгений Утюпин управлял грузовым «Вольво». Получив в Башкирии груз, он повез его в Москву.
– Во время движения я следил за тахографом, в положенное время останавливался для отдыха. Чувствовал себя хорошо. Направлялся в сторону Сызрани. В районе Тольятти проехал мимо ГЭС, машин в попутном движении, как и во встречном, было немного. Миновал железнодорожный переезд Жигулевска, скинув перед ним скорость примерно до 50 км/ч.
Я увидел, что на встречной полосе двигался белый «МАН», его справа обогнал серый «Шевроле». «МАН» стукнул его правой передней стороной в заднюю левую часть. От удара «Шевроле» вылетел на мою полосу. Я применил экстренное торможение и практически остановился, но избежать столкновения не удалось. Легковушку закрутило, она залетела мне под прицеп. От этого «Вольво» развернуло, грузовик частично выехал на встречную полосу и там остановился.
Я побежал к «Шевроле», стал звонить. Водитель и пассажирка на переднем сиденье оказались живы. На заднем сиденье – женщина была мертва, еще одна женщина лежала без движения метрах в трех-четырех от «Шевроле». Я и водитель «МАНа» не пострадали, в медицинской помощи не нуждались…
Когда начался судебный процесс, Евгений Утюпин в режиме видеоконференции подтвердил свои показания, сделав акцент на том, что «МАН» догнал и ударил «Шевроле».
Дмитрий Висков живет в Самарской области – в Отрадном. 5 апреля он прибыл в Сыктывкар, где в полуприцеп загрузили нетканое полотно. Вернуться надо было в Отрадный, в путь отправился утром 7-го. Двигаясь по М-5, он миновал жигулевский спуск.
– «Шевроле» ехала чуть впереди по правой полосе, я – по левой. Возле моста – сужение дороги, с двух полос – в одну. Проехав несколько метров, я почувствовал несильный удар. Грузовик качнулся, впереди я увидел на полосе «Шевроле». Легковушку потом стало закручивать и выбросило на встречную полосу. Я применил экстренное торможение…
Висков тоже достаточно опытный водитель, прекрасно понимает, что есть всего два варианта: виноват в ДТП Еременко или он. Поэтому Дмитрий утверждает, что водитель «Шевроле», нарушив правила движения, обогнал его с обочины и подрезал.
Следствие взяло за основу только его показания. Была проведена экспертиза, признавшая нарушителем ПДД именно Еременко.
Автотехническая экспертизаСторона защиты не согласилась с выводами штатного эксперта, слишком много возникло вопросов к выкладкам. И ключевой из них: прибегнул ли водитель «МАНа» к экстренному торможению в тот момент, когда увидел перед собой «Шевроле»? Для установления истины потребовалось проведение транспортно-трасологической экспертизы. Адвокат Еременко заявил соответствующее ходатайство и получил отказ за подписью всё того же заместителя начальника следственного отдела.
Отказ он обжаловал, прокурор Жигулевска отменил вердикт следствия. Мало того, было предписано провести эту экспертизу. Следствие на словах согласилось, но указание прокурора, заболевшего коронавирусом, почему-то не выполнило. Тогда сторона защиты обратилась к дипломированному специалисту, члену ассоциации судебных экспертов, который провел независимую экспертизу.
Текст большой, многостраничный, но нас интересует главный вывод. Цитирую: «Имеющаяся техническая возможность наблюдать за развитием дорожно-транспортной ситуации и не соблюдение водителем «МАНа» требований ПДД… послужили причиной столкновения».
Какие, по мнению эксперта, пункты правил дорожного движения нарушил Висков? Их два. Первый – 8.4: «При перестроении водитель должен уступить дорогу транспортным средствам, движущимся попутно без изменения направления движения. При одновременном перестроении транспортных средств, движущихся попутно, водитель должен уступить дорогу транспортному средству, находящемуся справа».
Второй пункт – 9.10: «Водитель должен соблюдать такую дистанцию до движущегося впереди транспортного средства, которая позволила бы избежать столкновения, а также необходимый боковой интервал, обеспечивающий безопасность движения».
Казалось бы, вот аргументированный повод для следствия, чтобы усомниться в своих обвинениях. Нет! Почему упорствует следственный отдел? Уверен в своей правоте? Привык считать правильными только свои оценки? Кто-то дает ему четкие указания? Жигулевцы подспудно не любят тольяттинцев? Что-то еще?
Или есть другая причина, глубинная, не связанная с ДТП? Ведь раньше подполковник ФСБ занимался расследованием крупных налоговых махинаций, выявлял
преступления среди правоохранителей, изучал связи наркобаронов и блюстителей порядка. Это могло сдетонировать сейчас, когда произошла дорожная авария и стали известны фамилии ее участников.
Возможно, «инициаторы» полагали, что подполковник, потерявший жену, получивший серьезную травму, замкнется и на всё махнет рукой. А он стал бороться! Правда, на все его обращения органы МВД отвечают, как под копирку: установлена вина, предъявлено обвинение, достаточные доказательства и так далее.
Сейчас Константин Еременко направил письма генеральному прокурору страны и директору ФСБ, где всё подробно изложил. И готовится к заседанию суда, стараясь уже ничему не удивляться, слушая сбивчивые показания очередных свидетелей.
Мы будем следить за развитием событий и обязательно проинформируем читателей о вердикте суда, когда он будет оглашен.