Но резко и однозначно отказываться от услуг американских трейдеров и полностью переходить на работу только через собственные представительства в то время возможности еще не было. У IBE в руках все еще оставалось слишком много ниточек заграничной коммерческой деятельности ТоАЗа. И резкий разрыв отношений с ней неизбежно привел бы предприятие к серьезным убыткам. Поэтому Махлай действовал неторопливо, без резких движений, но планомерно.

В начале 1996 года выяснилось, что IBE в буквальном смысле слова "надула" "Тольяттиазот" на 8 миллионов долларов.

Если вкратце, история этого "кидняка" выглядела так. Еще в 1995 году вице-президент IBE Алекс Ровт убедил Махлая, что лучшим размещением тоазовских прибылей станет покупка здания в Нью-Йорке. В нем будет офис представительства завода. Одновременно планировалось использовать это здание в качестве русского делового центра в Америке. Сдача помещений в аренду должна окупить затраты и приносить впоследствии прибыль. Покупка недвижимости была поручена лично Ровту.

Вскоре подходящее здание было подобрано. По утверждению IBE, его продажная цена составляла 16 миллионов долларов. ТоАЗ перечислил требуемую американцами сумму.

И только позднее выяснилось, что цена была завышена деловым партнером почти в два раза. Чтобы надуть Махлая, здание, первоначально купленное за 8 миллионов, было пропущено через четыре подставные фирмы и на выходе стоило уже 16 миллионов. Деньги же, полученные от ТоАЗа, были прокручены через эти фирмы в обратном порядке и канули где-то в оффшорной зоне.

В апреле 1996-го хитрый Махлай, не показывая американцам, что ему прекрасно известно об афере, стал настойчиво предлагать деловым партнерам выкупить у него половину здания - за те самые украденные 8 миллионов. Мол, вы же сами говорили о том, что проект выгоден. Так вложите деньги и давайте получать выгоду вместе. Представители IBE скромно отказывались. Мы, дескать, не вправе посягать на прибыли, по праву принадлежащие одному ТоАЗу.  

Решающая встреча Махлая и Ровта состоялась в августе в Нью-Йорке, на территории аэропорта им. Кеннеди. Здесь Махлай дал недвусмысленно понять, что если IBE не выкупит 50% здания, ТоАЗ прекратит отгрузку аммиака. После двухчасовых переговоров Ровт от лица компании обещал выкупить 25% здания. Но свое обещание компания так и не выполнит. 

Год 1997 обещал быть еще более горячим. В декабре заканчивался 20-летний контракт советского правительства и американского миллиардера Арманда Хаммера, подписанный ещё в далёких семидесятых. По этому соглашению ТоАЗ ежегодно поставлял хаммеровской фирме Occidental Petroleum до 1 миллиона тонн своей продукции.

С кем подписывать новый контракт на поставку в Америку аммиака? Этот вопрос еще более подлил масла в огонь все ухудшающихся отношений ТоАЗа и IBE.

К чести для «Тольяттиазота», надо признать, что, несмотря на свалившиеся проблемы, за 1996 год все же удалось в целом наладить работу представительств корпорации без участия в этом американских коллег. Соответственно у ТоАЗа отпала необходимость в сотрудничестве с IBE. Поэтому расставание завода с зарубежными трейдерами было вполне предсказуемым.

С конца 1996 года Махлай начал прямые переговоры с Occidental Petroleum о заключении нового контракта (который должен был вступить в силу в 1998 году) на поставку в Америку тольяттинского аммиака. Причем участие в обслуживании этого контракта фирмой IBE не предусматривалось.

Тогда Ровт начал вести тайные сепаратные переговоры с украинскими азотными промышленниками и высокопоставленными правительственными чиновниками, убеждая их, что  сможет организовать для братьев-малороссов сверхвыгодный контракт с Occidental Petroleum. Одновременно он приступил к охмурению и руководства хаммеровской фирмы, уверяя, что украинские производители удобрений хоть завтра готовы завалить Америку почти бесплатным аммиаком.

В конце 1996 года мировые цены на аммиак неожиданно подскочили в два раза. Вот тут-то у американцев и подвернулся наиболее выгодный момент всадить нож в спину своему компаньону.

Случилось это в Одесском припортовом заводе, куда по аммиакопроводу стекается тольяттинский аммиак и аммиак украинский. Здесь он хранится в общих резервуарах, а затем на судах развозится потребителям. Это-то и позволило Ровту провернуть с тысячами тонн тольяттинской продукции лихую аферу.

Впоследствии сам Владимир Махлай описывал это следующим образом:

«С 3 по 7 марта мы должны были грузить судно. В это время Украина не имела ни одной тонны в Одесском припортовом заводе. Был только тольяттинский аммиак. И вдруг 5-го числа фирма IBE вместе с директором Одесского припортового завода воровским способом загружает наше судно. Затем еще одно. И без нашего разрешения отправляет наш аммиак под видом украинского в Америку».

Убыток ТоАЗа от провернутой аферы, по оценкам тоазовских специалистов, составил 14 миллионов долларов. После случившегося Махлай нанял высококлассных адвокатов, которые должны были заняться растерзанием IBE и через суд требовать возвращения денег за дом и аммиак. Однако гораздо более болезненным для американцев стал тот факт, что Махлай перекрыл американцам задвижку. Его распоряжением отгрузка аммиака для компании IBE была прекращена.

Судя по всему, американские «друзья» не ожидали такой реакции. Очевидно, совершая кражу судов, они полагали, что руководитель ТоАЗ еще не готов пойти на разрыв отношений. Ровт предлагает Махлаю в очередной раз встретиться и обсудить ситуацию.

Переговоры состоялись в последних числах 1996 года в Цюрихе (Швейцария). Как и предполагает жанр детектива, разговор между Махлаем и Ровтом проходил прямо на улице мирного швейцарского городка. Встреча обещала быть жаркой, и противники готовились к ней загодя. В парке напротив Ровт заранее разместил человека с высокочувствительной звукозаписывающей аппаратурой, очевидно, рассчитывая подловить Махлая на неосторожных высказываниях для последующего шантажа. Махлай, в свою очередь догадываясь, что «компаньон» будет его «писать», тоже сунул в карман диктофон. Мол, меня записывают, и я буду.

На этот раз все дипломатические условности были отброшены в сторону. Судя по всему, целью Ровта было запугать Махлая и заставить его сотрудничать с IBE дальше.

Двухчасовой разговор был предельно четок и ясен с самого начала. С места в карьер Махлай предложил Ровту объясниться насчет своей диверсии с судами. На что тот хладнокровно отрезал: «Я вас не спрашивал, делал, и буду делать так, как считаю нужным». Далее разговор продолжался в том же духе, Вот выдержка из него.

Увидев, что грозные намеки силы не возымели, Ровт перешел к прямому шантажу. Он сообщил Махлаю, что за долгие годы сотрудничества на него накоплены обширные компрометирующие материалы. И что если он не одумается, документы будут опубликованы.

На что Махлай ответил: «Мне бояться нечего» и в свойственной ему афористичной манере добавил: «Возьми эти документы в туалет и там пожуй». 

Вышеописанный разговор получил продолжение уже через 20 дней. 24 января американская русскоязычная газета «Новое русское слово» опубликовала статейку «Учись, мой сын, наука сокращает...», которая являлась первым предупреждением Махлаю. В этой публикации речь шла о двух особняках, один из которых принадлежал сыну некоего русского промышленника (фамилия Махлая не называлась), а второй - младшему брату небезызвестного юриста и предпринимателя Дмитрия Якубовского. Фотографии домов были размещены тут же. Намек был более чем прозрачным. Американцы напоминали директору ТоАЗа о судьбе Якубовского, который отбывал срок в российской тюрьме. И о том, что Махлаю неплохо было бы позаботиться о безопасности своего сына.

Добрые люди даже позаботились, чтобы ксерокопия заметки была срочно доставлена на ТоАЗ. Однако Махлай намека не понял, и возобновлять отгрузку аммиака IBE не стал.

5 февраля все в той же газете выходит второе предупреждение. Намеки делаются еще прозрачнее. На этот раз в заметке некий «российский нувориш» называется уже «крупным самарским промышленником» и прямо говорится о том, что по поводу его деятельности необходимо провести журналистское расследование. Кроме того, автор статьи намекает на то, что ему известен и новый адрес сына - русского студента, к тому времени выехавшего из описанного дома.

Одновременно ТоАЗ заваливается факсами с предложением «встретиться и все обсудить».

Махлай отправляет ответ, что он пойдёт на серьезный разговор, если IBE прекратит печатать про него в газетах лживые статьи и опубликует в том же издании опровержение. Что вскоре и было сделано.

Встречу с IBE Махлай назначил на начало марта.

Это был последний и, наверное, один из самых долгих разговоров в истории взаимоотношений американских трейдеров и ТоАЗа. Он состоялся на исторической родине второго вице-президента IBE Имре Пака в Будапеште. Всего разговор длился около шести часов. Махлая поочередно пытались охмурить Ровт, ставший успешным бизнесменом экс-глава министерства минеральных удобрений СССР Николай Ольшанский, потом подключился и Имре Пак. Несмотря на то, что тон этой беседы был значительно мягче, им так и не удалось сдвинуть директора ТоАЗа с позиции, которую он занял. Махлай стоял на том, что возобновление сотрудничества с IBE возможно, если компания вернет долги, станет вести себя честно и оставит в покое махлаевскую семью.

В конце концов, на том и порешили. Имре Пак клятвенно заверил, что он начнет погашать долги, а Махлай пообещал ему за это 30 тонн аммиака в месяц.

Своих обещаний Пак так и не выполнил. Но и тольяттинского аммиака IBE не дождалась.

Больше уже бывшие партнеры не виделись. Хотя это вовсе не означало, что их взаимоотношения прекратились.

Летом 1997 года несколько малоизвестных фирм начал активно скупать акции «Тольяттиазота». Денег иногородние гости не жалели. Цена одной акции доходила до миллиона рублей. Естественно, Махлай догадывался, кто стоит за спинами скупщиков. И ему, дабы не допустить врага на завод, пришлось включиться в «погоню» за ценными бумагами. ТоАЗ также начал покупать свои акции по высокой цене и потратил на это значительные денежные средства.

Несмотря на все усилия, американцам благодаря активным действиям «Тольяттиазота» удалось скупить не более трех процентов заводских акций. Очередная их акция провалилась.

Вторая половина 1997 года прошла у Махлая в тяжких торгах с американскими покупателями, компанией Occidental Petroleum. Прежний контракт, заключённый в далёком 1974 году, для завода был убыточен. И Махлай приложил уйму усилий, чтобы заключит новый договор по цене несколько выше прежней. Этим и воспользовалось руководство IBE, которое, очевидно, предложило покупателям украинский рынок по более дешёвым тарифам.

В результате ТоАЗу удалось заключить контракт с  Occidental Petroleum только на половину прежнего договора – 420 тысяч тонн в год. Такой же объем поставок, по некоторым данным, удалось выбить себе и IBE.

Впрочем, Махлай по этому поводу не грустил, ибо у него к тому времени уже были предварительные договорённости с другими американскими покупателями аммиака. И в кратчайшие сроки он заключил с ними контракт на поставку ещё 420 тысяч тонн, таким образом, полностью обеспечив себе чуть было не утраченные позиции на американском рынке.

Подобная перспектива IBE совсем не устраивала. Началась очередная атака на и так натерпевшийся от них завод. В этот раз самая массированная и мощная. 26 февраля 1998 года в «Российской газете» был опубликован материал «Афера по приватизации крупнейшего в мире азотного завода, или Как Махлай обМахлевал Россию».

По задумкам американцев, эта статья была должна-таки сломить волю Махлая к сопротивлению и заставить пойти на возобновление сотрудничества с IBE. Однако не знавшие особенностей русского характера Пак и Ровт напрасно рассчитывали поставить ТоАЗ на колени. Они не понимали, что так называемый «русский характер» от трудностей не ломается, а закаляется, подобно булатной стали.

Махлай вынес и этот удар. Правда, к группе адвокатов, работавших по возвращению украденного IBE у ТоАЗа имущества, прибавились адвокаты, готовящиеся к суду с «Российской Газетой».

Несмотря на все усилия и происки врагов, завод работал, выполнял все свои договорные обязательства с зарубежными партнерами. Более того, Махлай разработал и приступил к реализации двухлетнего плана развития предприятия, который должен был сделать ТоАЗ окончательно недоступным для ухищрений любых международных мошенников и их высокооплачиваемых помощников.

При подготовке публикации использованы материалы TLTgorod, газеты «Тольяттинское Обозрение» (авт. Валерий Иванов и Алексей Сидоров) 
Фото из открытых источников