Импульсивное желание кого-то заткнуть – это пережиток прошлого и признак скудоумия
Я хочу поговорить не о дураках. О возродившихся в наши дни горьковских «глупых пингвинах», робко прячущих свои тела от любого начальственного окрика, зловещего шёпота и полунамёка.
Похоже, моё отстранение от эфира на радио «Лада FM» (новость, которая вмиг разошлась по глобальной сети) состоялась благодаря им. Людям, которым не объяснили в детстве, что навязчивое или даже импульсивное желание кого-то заткнуть – это пережиток прошлого и признак скудоумия.
Что, собственно, произошло? Напомню коротко. 8 сентября в программе «Пятый час», которая создана и уже три года поддерживается нами, её авторами и ведущими, как аналог «Особого мнения» на «Эхе Москвы», было высказано – о, ужас! – мнение. Гость прямого эфира (а других у нас нет) экс-вице-мэр Тольятти Аркадий Эстрин, отвечая на мой вопрос, сообщил, что не пойдёт на губернаторские выборы. Кто мог запретить ему это волеизъявление, какой закон? Как, впрочем, и мне: формат программы позволяет ведущему высказать и своё мнение. Но при этом я намеренно подчеркнул, что мы с Эстриным никого ни к чему не призываем – «каждый решает сам».
Наутро мне сообщили, что кого-то этот кусочек эфира сильно разозлил и по распоряжению «сверху» прямые эфиры до выборов я вести не буду. Только новости, и то из великой милости.
Ладно бы ещё так, но 14 сентября мы кое-как пережили, а «поражение в правах» продолжилось: «Пятый час» для меня был закрыт ещё неделю.
«Цензура» – единственное определение, которое адекватно описывает случившееся. Со всеми вытекающими из Конституции и Закона «О СМИ» последствиями, включая «уголовку». Но кое-кому закон не писан. Не писан, видимо, и здравый смысл. Эфир слышали в лучшем случае десятки тысяч человек – в интернете, благодаря поддержке журналистского и правозащитного сообщества, об этом инциденте прочитали на порядок больше. А сколько ещё прочтут...
Чего добились-то? И неужели съевшие собаку на тупом пиаре не могут понять, что журналист-профессионал, будь у него желание и возможности, способен даже выпуск новостей построить и прочитать так, что все, у кого есть уши, услышат сказанное между строк. И при этом не будут нарушены ни законы жанра, ни этические нормы, и ни один прокурор не подкопается. Уж поверьте, за четверть века в журналистике я много чему научился...
Да что я всё о себе, да о себе. В моих эфирах побывало немало гостей, которым, в отличие от номенклатурных роботов, есть что сказать людям – живым, мыслящим, чутким к происходящему вокруг, нетерпимым к пустословию и фальши. И многим испортили жизнь и карьеру такие вот «пингвины». Власть и все те, кто сдувает с неё пылинки, будто не понимают, что сами плодят мучеников и героев. А смысл?
Сергей Мельник, газета «Постскриптум»