Настороженно отношусь к бенефисам, поэтому порадовало то, что мое предубеждение было моментально развеяно: для постановки выбрали совершенно не пафосный, а, наоборот, комедийный литературный материал. Дуэт Ольге Самарцевой на сцене составил актер Виктор Шадрин. В спектакле даже мелькает фраза, слегка раскрывающая сюжетную интригу: «Любовь по контракту». И уже в темноте зала я на ощупь записал фразу из спектакля, характеризующую все происходящее: «Либо достойно бей чечетку, либо степенно канканируй».

Саму постановку зрители увидят не раз, но лишь в день премьеры можно было наблюдать, как по окончании спектакля Ольгу Самарцеву поздравили коллеги, друзья, а актеры театра сыграли небольшой капустник.

В конце приведу свой фрагмент беседы с Ольгой Самарцевой накануне ее предыдущего бенефиса: некоторые моменты можно припомнить и сегодня.

- Еще в детстве. Я росла в творческой семье, у меня мама и тетка очень хорошо пели, отец знал наизусть Пушкина, Лермонтова, Блока. К тому же я совсем недавно узнала, что он воспитывался в такой, можно сказать, офицерской «белогвардейской» семье, что он всегда скрывал. У него даже была гувернантка. При этом моя бабушка, его мать, была совсем неграмотная. Моя тетка закончила в Питере мединститут, дядька, папин младший брат, тоже получил высшее образование… - как бы все они были грамотные. А отец был рабочим, но у него был какой-то такой особый интеллект. С детства мы пели песни, читали стихи, я знала Пушкина, Лермонтова. Меня всегда ставили на стульчик, чтобы я прочла что-нибудь наизусть. Когда я училась в школе, на нашем местном телевидении вышла пионерская передача «Орлята», и меня пригласили ее вести. Вскоре мне захотелось в театр, и я стала ходить в народные кружки. Потом Таня Веденеева, ныне известная телеведущая, которая вела тогда комсомольскую передачу «Ровесник», уехала в Москву (мы учились в одной школе), и я заняла ее место. Так что я практически до 10-го класса была «публичным лицом» на телевидении. Параллельно я была кандидатом в мастера спорта по художественной гимнастике. Я никогда не знала математику, технические науки были не для меня, и у меня было два выбора: либо пойти в художественную гимнастику, потому что я обладала какими-то талантами в этой сфере, меня называли «гуттаперчевая девочка», либо пойти в театр. Ну, с гимнастикой было покончено одноразово, поэтому остался театр, и других «мечт» не было. Хотя в театральный я поступила не сразу: я пробовала в Москву, первый год не прошла, второй год не прошла – поступила в Саратовское театральное училище, где проучилась год. И, когда я уже не прошла в третий год в Москве, потому что был очень большой отбор, я поехала в Воронеж. Слава Богу, в Москве встретила профессоров – Бориса Григорьевича Кульнева и Ольгу Ивановну Старостину, которые открыли в Воронеже факультет при государственном институте искусств. Они меня увидели в Москве и пригласили.

- Когда мы учились в институте, у меня была такая характерная внешность… Хотя приглашали многие театры – и Прибалтика приглашала, Ленинград по тем временам приглашал, сибирские театры приглашали очень много… И вдруг приехал режиссер из Волгограда – Петр Иванович Слюсарев. Он был другом Глеба Борисовича Дроздова, у которого я заканчивала курс, потому что набирали нас одни педагоги, а заканчивали мы у Глеба Борисовича. И выбора не было тоже – «родные стены», - я уехала в Волгоград, мой родной город, и девять лет там проработала.

- Так получилось, в Волгоградском драматическом театре я сразу пришла на главные роли. Первая моя дебютная роль – Саша Глебова в «Старом доме» Алексея Казанцева. Потом прошло много-много времени, а он, оказывается, отсматривал свои спектакли, и он мне даже сделал комплимент, что я одна из лучших исполнительниц Саши Глебовой в его пьесе. А потом как-то быстро получилось, что я вошла в весь репертуар. Естественно, было очень много ролей. Были такие спектакли, в которых мне пришлось переиграть, например, все женские роли – поэтапно. Например, «Татуированная роза»: я сыграла там сначала массовку «черных женщин», потом молодую Розу, потом Эстелу Хогенгартен, потом главную героиню. То же самое было в спектакле «Моя профессия – сеньор из общества», там восемь любящих женщин, четыре из них я точно сыграла. Было очень много запоминающихся работ в Волгограде. Это был период расцвета, становления, это первые награды, это было престижно. И вдруг за одну из ролей в «Зыковых» Горького на фестивале горьковской драматургии я получаю премию за лучшую женскую роль, меня сразу награждают орденом «Знак почета». В общем, мне открылись многие двери. Я поехала на первый съезд Союза театральных деятелей России (тогда еще был СССР). Там встретила Глеба Борисовича Дроздова, который в то время жил в Ярославле, но был вне театра. Мы пригласили его на постановку в Волгоград. Со мной был начальник управления культуры, я их представила друг другу, и он предложил Глебу Борисовичу приехать к нам на постановку. Он посмотрел наш театр… В это время Дроздов организовал в Ярославле студию из «крепких» актеров – которые ныне являются основателями нашего театра «Колесо»… В Волгоградском театре в это время была такая «внутренняя революция» - перемещение руководства и так далее, и мне было предложено стать директором. Я, естественно, позвонила Учителю – посоветоваться, и он мне сказал: «Самарцева, ты хорошая артистка, тебе нужно работать на сцене. Приезжай, я тут как раз организовываю театр». И я буквально приехала в начале февраля в Ярославль, в студию (даже не в театр, а в студию), а уже 2 марта 1988 года был издан приказ об организации Тольяттинского театра.