На днях московский писатель Владимир Козлов представил в Тольятти свою новую книгу «1986», вышедшую из печати 5-го мая.

Помимо прогулок по городу и общения с поклонниками, были проведены две творческие встречи – в Литературной гостиной библиотеки Автограда и в галерее «Роддом», расположенной в мастерских Творческого союза художников «Солярис».

Напомню краткие факты творческой биографии Владимира Козлова. Он - автор семи книг в жанре альтернативной прозы (в т.ч. знаменитой трилогии «Гопники» - «Школа» - «Варшава») и трех книг нон-фикшн (о современных субкультурах), сценарист фильма «Игры мотыльков». Произведения Владимира Козлова переведены на английский и французский языки, известны европейскому читателю. Специально для tltgorod.ru Владимир Козлов любезно согласился дать интервью.

- Естественно, он нивелировался. Естественно, что на сегодня статус писателя намного ниже, чем он был в советское время. Потому что тогда считалось, что писатель играет важную роль в распространении господствующей идеологии – и этим пользовались люди, никакого отношения к идеологии не имеющие, просто ради этого статуса. Сейчас проблема не только в коммерциализации. Проблема, скорей всего, в отношении общества (в частности – российского). То есть писатель или любой другой человек, который занимается творчеством – он не имеет такого влияния, такого веса. И само общество, с другой стороны, не очень-то готово, не очень хочет обсуждать важные вопросы, касающиеся окружающей нас жизни. Здесь проблема и потери статуса, и проблема самого общества.

- Я пишу в первую очередь для себя, во вторую очередь – для читателя. Меня читают обычные люди. Писатели меня как-то не особо читают, не особо интересуются – как я могу судить по отзывам. Да, существует какая-то тусовочная литература, существует вообще элемент тусовочности во всем российском литературном процессе, когда люди принадлежат к одной тусовке, как-то друг другу помогают продвигать себя. Я – сам по себе, к таким тусовкам отношения не имею, поэтому я не ориентируюсь на конкретного читателя, я пишу то, что мне кажется нужным, то, что мне хочется сказать. И, к счастью, находятся люди, которым это интересно, с которыми мы говорим на одном языке, которые меня читают. Кто эти люди по какому-то социальному составу? В основном это молодежь – люди, готовые к жесткой, брутальной литературе, к откровенному описанию каких-то сторон жизни. Более старшее поколение к этому не очень готово. Ну, и плюс люди моего поколения, которым интересно, прочитав книги, заглянуть в свое прошлое, в свое детство, юность.

- Нет, почему?! Я поясню. «Для себя» - в том смысле, что, прежде всего, должно нравиться самому себе. Если я написал что-то, что не нравится мне – я этого никогда не покажу читателям, это никогда не будет издано. Кокетливости здесь нет. Я считаю, что, наоборот, кокетливость проявляется в том, когда писатель будет говорить: «Вот, я пишу для читателя, я держу это в голове, я всегда думаю о своем читателе…» Это неправда. Большинство авторов думают иначе. Я не беру в расчет коммерческую литературу. Если это коммерческая литература – это как коммерческий продукт: ты должен ориентироваться на конечного потребителя и, естественно, его просчитывать. Но я все-таки занимаюсь не массовой, не коммерческой литературой, я могу говорить только про этот сегмент: это достаточно субъективная литература, литература не для всех. Поэтому автор делает какое-то высказывание – его понимают, не понимают, хотят его издавать, не хотят, хотят читать, не хотят – это уже зависит от кучи факторов, от контекста, в котором это оказывается. В том числе и от того, насколько это будет донесено до читателя.

- С первой книгой мне в какой-то степени повезло, потому что она была написана в начале 2000-х годов. Это было время большого интереса издателей к отечественной прозе. До этого, в 1990-е, она практически не публиковалась, не было новых авторов, даже не было такого сегмента – «современная российская проза». С самого конца 1990-х он появился, ну, и уже в начале 2000-х появился интерес издателей, начали обращать внимание на авторов. Я как раз отнес рукопись в издательство примерно в это время. Возможно, это как-то повлияло. Мне ответили практически сразу же, в течение недели, сказали, что «да, нас устраивает, мы будем печатать эту книгу». Это было в апреле 2002 года, практически ровно 10 лет назад – и в октябре книга вышла в издательстве «Ad marginem».

- Естественно, никто не занимается этим «за деньги». Некоммерческая, немассовая проза – это не заработок, это просто какое-то дело человека, он хочет этим заниматься, он это делает. Существовать на это невозможно. Был момент, где-то лет четыре-пять назад, когда гонорары временно поднялись во всей книжной индустрии, в том числе даже и в некоммерческой прозе – но они так же благополучно двинулись вниз. Но я никогда про это не думал, не ставил такой задачи, цели, поэтому я всегда спокойно к этому относился, у меня был какой-то другой заработок. У меня максимальная свобода, я не завишу от издательства. Я могу написать книгу, когда у меня есть идея, когда это мне интересно – потом могу год или два ничего не писать. То есть – у меня нет здесь абсолютно никакой привязки.

- Конечно.

- Я не люблю слово «хобби». Скорее, это можно назвать «занятие», дело в жизни. К счастью, даже в наше время всеобщей коммерциализации – не все сферы коммерциализированы. В культуре, в искусстве многие занимаются некоммерческим творчеством. Так и в литературе. Это что-то такое, что движет литературу вперед. Иначе, если бы у нас были только профессиональные писатели, только коммерческая литература – это было бы плохо.

- Я там бываю достаточно часто, у меня там живет мама. Политическая ситуация там крайне неблагоприятная для всего: жесткий авторитарный режим, возврат во времена Советского Союза, причем в абсурдных его признаках – создание каких-то идеологических отделов на предприятиях, и прочее. То есть – режим держится за счет умелого маневрирования Лукашенко, его торга с Россией, Европой. Такое положение между Россией и Европой позволяет ему существовать и оставаться у власти. Уровень жизни было поднялся благодаря транзиту российских энергоносителей, но год назад был очень большой кризис, уровень жизни резко упал, и до сих пор даже не приблизился к тому, что было.

- Да, у меня был небольшой опыт участия в музыкальной группе больше десяти лет назад: я непродолжительное время играл панк-рок, у меня была своя группа. Это было так давно, и это было, условно говоря, вне контекста. Многое из того, что хотелось сделать, не получилось, поэтому это, скорее всего, больная тема. Был у меня такой опыт, но, к сожалению, не очень удачный.

- Я не знаю. Наверное, мне просто нравится фотографироваться без улыбки. Но в жизни я улыбаюсь, почему нет? Нужно улыбаться, нужно и не только улыбаться. Она такая, жизнь – разнообразная. В ней есть все.

***

И напоследок – короткий, но примечательный фрагмент из новой книги Владимира Козлова «1986»:

***