| Рукотворный город: как строился Тольятти. Часть 6. Мальчики иных веков.
 Открытка нач. XX в. из коллекции А. Эстрина Шаг за шагом, очерк за очерком, продолжаем рассказывать о тех, кто оставил заметный след в истории Ставрополя-Тольятти. Судьба нашего города неразрывно связана с судьбой страны. И сегодняшний материал из новой авторской рубрики Сергея Мельника – как раз об этом. Впрочем, как и весь проект. Среди исторических достопримечательностей Тольятти – так называемый «репинский домик», сохранённый в память о пребывании здесь летом 1870 года художников-передвижников, самый известный из которых – Илья Репин, автор знаменитых «Бурлаков на Волге». В 1970 году дом № 8 по ул. Репина был включен в реестр памятников истории и культуры областной значимости. Полотна и наброски с видами Ставрополя, написанные И. Репиным, Ф. Васильевым, С. Ивановым, А. Архиповым, С. Виноградовым, хранятся в Третьяковской галерее, Государственном Русском и Самарском художественном музеях, в частных коллекциях в России и за рубежом. В 1910 году в Ставрополе гостил знаменитый художник В.И. Суриков. В память об этом осталось несколько его акварелей (по: Володин В. Суриков и Самара. – Самара: Самарский художественный музей, 2002). |
«...Приехав в Ставрополь, я была так очарована местностью, что никуда не поехала дальше и, наткнувшись на сторожа одной дачи, осмотрела ее и наняла. Дача стоит в сосновом лесу, на высоком откосе. Спуск тоже покрыт соснами. Внизу маленькое озеро – подальше виднеется большое озеро – вдали полукругом высятся Жигули. В маленьком озере недалеко от дачи купанье», – писала мужу в Петербург Инесса Арманд, высланная в 1913 году в Самарскую губернию под надзор полиции. |
Ещё один памятник архитектуры старого Ставрополя – земская больница, основанная в 1902 году, – единственное здание, не попавшее в зону затопления водохранилищем. А неподалёку – комплекс Института экологии Волжского бассейна РАН. Современный академический институт вырос из небольшого островка науки – биологической станции, основанной в 1957 году при участии выдающегося полярного исследователя, дважды Героя Советского Союза И.Д. Папанина. На территории института похоронен Александр Любищев – известный учёный-эволюционист – герой документальной повести Даниила Гранина «Эта странная жизнь». Кстати, именно Д. Гранину принадлежит одна из первых книг о великой стройке на Волге «Новые друзья. Рассказы о строителях Куйбышевской ГЭС», среди героев которой – знаменитые впоследствии экскаваторщик Борис Коваленко и начальник Куйбышевгидростроя Николай Семизоров. |
Памятником истории и культуры является и санаторий «Лесное» – бывшая кумысолечебница, выстроенная в начале XX века. Известно, что в годы Великой Отечественной войны здесь работал эвакуированный из Москвы Военный институт иностранных языков, в котором готовили высококлассных переводчиков. Среди выпускников института – народный артист СССР Владимир Этуш, известный композитор, неоднократный участник традиционного фестиваля «Тольяттинская музыкальная осень» Андрей Эшпай, писатели Лев Безыменский и Елена Ржевская, поэты Михаил Анчаров и Павел Коган*. |
Он с детства угол рисовал** Имя Павла Когана я «открыл» в начале 80-х, вместе с именами Хлебникова и Мандельштама. Помните то время? Страна пребывала в тихом помешательстве. Генсеки умирали один за другим, но народ не скорбел, как по прежним вождям. За анекдоты уже не сажали. Квартиры ещё давали. Студентов распределяли. Словом, скука была смертная. Хотелось чего-то революционного. И когановские строчки «о времени большевиков», о котором будут плакать ночью «мальчики иных веков», легли на юношескую душу. Как мандельштамовская проза о революции, которая «умирает от жажды». Или хлебниковские пророчества о «терновом венце революций»… О том, что любимая бардами «Бригантина», которую пели на наших студенческих капустниках, тоже написана Коганом, я тогда не знал. Как не знали, наверное, и многие из поющих. Тем временем на символической могиле Павла на сопке под Новороссийском, где он погиб 60 лет назад, одно время была самодельная табличка: «Автору “Бригантины”»… Как была написана песня, на которой выросли поколения, рассказывал в одном из интервью ветеран авторской песни Георгий Лепский: «Мне в юности повезло с друзьями. В нашем небольшом московском посёлке на улице Правды как-то сама собой сложилась сначала детская компания, из которой впоследствии выросли известные учёные, поэты, правозащитники... Безусловно, лидером нашей компании был Павел Коган, человек яркий и талантливый. Безудержный фантазёр и мечтатель, забияка и атаман. Его облик поразил меня, может быть, по контрасту, какой-то стремительной мужественностью, решительностью. Но более всего он был поэтом и романтиком, видящим жизнь возвышенно и взволнованно. Мы быстро подружились. Жили совсем близко, часто бывали друг у друга. И вот как-то осенью 1937 года (мне тогда было 17 лет, а Павел был на год старше) сидели у меня дома. Не помню, кому из нас пришла идея сочинить песню, но мы сразу принялись за дело. Павел в то время был признанным в нашей компании поэтом и уже учился на первом курсе знаменитого ИФЛИ. Присев на стол, он за несколько минут написал первое четверостишие. Я довольно много играл на рояле, в основном по слуху; музыку никогда прежде сочинять не пробовал, да и ноты как следует записать не умел. Тем не менее я храбро взял бумажку с текстом и стал импровизировать мелодию... Тем временем Павел в соседней комнате дописывал стихи. Кажется, не прошло и двух часов, как "Бригантина" была готова к "спуску на воду", стихи и мелодия появились одновременно»... Война раскидала авторов «Бригантины». О том, что Павел погиб, Лепский узнал уже в 1943-м… Мало кто сомневался, что Павел в конце концов окажется на передовой. «Мы все тогда рвались на фронт» – вспоминал композитор Андрей Эшпай, как и Коган, окончивший курсы военных переводчиков в Ставрополе. Другая выпускница курсов, известная писательница Елена Ржевская, сказала об этом ещё точнее: «Бывают моменты истории, когда вся лучшая часть молодого поколения захвачена потоком времени, вся самая активная, самая надёжная его часть. И поток этот устремлён не к какой-либо выгоде, не к материальному благу, а к сражению, к смертельному сражению, в котором совсем поредеет этот поток. Выпасть из него – значит изменить делу поколения"… |
 П. Коган. Из кн.: Павел Коган. Гроза. – М., 1989 В историю Московского института иностранных языков, эвакуированного в годы войны в наш Ставрополь, имя Павла Когана, что называется, вписано золотыми буквами. В хронике института, написанной его выпускником Львом Гавриловым, читаем: «До войны в штатах Красной Армии должность военного переводчика не предусматривалась, а созданный в феврале 1940 г. военный факультет при 2-м Московском государственном педагогическом институте иностранных языков (МГПИИЯ) предназначался для подготовки преподавателей иностранных языков военных академий. Профессия военного переводчика родилась в годы войны. Учитывая их крайнюю необходимость, правительственным решением экстренно были созданы краткосрочные курсы при военном факультете. Уже в июле 1941 г. на улицу Мархлевского в Москве потянулись все, кто хотя бы в какой-то мере владел немецким или каким-то другим "вражеским" языком – учителя, студенты, вчерашние выпускники школ. В один из дней пришли два друга – поэты Павел Коган и Давид Самойлов. Самойлова не взяли: не сдал экзамен по немецкому языку. Зато Павлу повезло. Он поступил, хотя и не был военнообязанным из-за слабого зрения. … Уже в ноябре 1941 г. первые военные переводчики отправились на фронт. Вот что писал "с места событий" домой поэт и офицер-переводчик Павел Коган: "...Пишу на Куйбышевском вокзале. Мы – на фронт! Ребята спят на полу, умаялись. А я смотрю на "мальчиков из гуманитарных вузов", на лейтенантов Отечественной войны и почему-то именно поэтому думаю о том, что у меня хватит сил на всё. Ничего не пишу, а просто каждый день мой "сам" пишет книгу. Очень горькую и очень мужественную"… Из последних писем родным, лето 1942-го: "Что писать о себе: жив, здоров, бодр, воюю... Только здесь, на фронте, я понял, какая ослепительная, какая обаятельная вещь – жизнь. Рядом со смертью это очень хорошо понимается. И ради жизни, ради Оленькиного смеха, ради твоей седой чудесной головы я умру, если надо будет, потому что человек с нормальной головой и сердцем не может примириться с фашизмом... Люди и фашисты не могут ужиться на одной планете"»… |
 Кумысный павильон санатория «Лесное» Странно, что Когана так долго не издавали. «Пираты» и «флибустьеры», увековеченные «Бригантиной», – детский лепет по сравнению с его любовной лирикой. Не говоря уже о патриотической. Дитя революции, выросшее, по выражению Мандельштама, «в эпоху Москвошвея», не бывавшее нигде за пределами СССР и мечтавшее однако завоевать весь мир («Но мы еще дойдем до Ганга, / Но мы еще умрём в боях, / Чтоб от Японии до Англии / Сияла Родина моя») – он оставил немало наивных, но искренних и убедительных даже «для мальчиков иных веков» строк. А знаменитое когановское: «Я с детства не любил овал, / Я с детства угол рисовал!» – стало программным для его поколения. Такого же «угловатого, удивительно жизнелюбивого и страстного в своих жестах и суждениях», каким, по воспоминаниям Сергея Наровчатова, был сам Павел… ____________________ * Коган Павел Давидович (1918–1942). Родился в Киеве. В 1922 году семья переехала в Москву. В 1936 году поступил в Институт истории, философии и литературы, в 1939 году перешёл в Литинститут им. Горького, продолжая заочно учиться в ИФЛИ. В поэтическом семинаре Ильи Сельвинского, где собралась группа талантливых молодых поэтов, Коган принадлежал к числу наиболее одарённых. Весной 1941 года в составе геологической экспедиции отправился в Армению. Здесь и застала его Отечественная война. Вернувшись в Москву, попытался попасть в армию, но получил отказ по состоянию здоровья. Поступил на курсы военных переводчиков, по окончании которых отправился на фронт. Был назначен переводчиком, потом помощником начальника штаба стрелкового полка по разведке. 23 сентября 1942 года лейтенант Коган, возглавлявший разведгруппу, погиб на сопке Сахарная Голова под Новороссийском. Стихи Когана начали публиковать лишь со второй половины 1950-х годов, они вошли в ряд коллективных сборников («Имена на поверке», 1963; «Сквозь время», 1964; «До последнего дыхания: Стихи советских поэтов, павших в Великой Отечественной войне», 1985, и др.), переведены на многие языки мира. ** По: С. Мельник. Он с детства угол рисовал // Площадь Свободы. – 2002. – 26 сент. © Мельник Сергей Георгиевич Фотографии из архива автора, книги «Созидатели: Строительный комплекс Ставрополя-Тольятти. 1950-2000» (Под общ. ред. С.Г. Мельника. – Тольятти: Этажи-М, 2003), мультимедийного авторского проекта «Рукотворный город» и ресурсов Интернета
3 февраля 2014 г. |
Просмотров: 67662 | |