1943-й - год национального и патриотического самосознания для нашей страны. Уже понятно, что победа близка, и мы становимся великой державой, уважаемой и признанной во всем мире. Восстановлено патриаршество в русской православной церкви. В армию вернулись погоны. Учрежденыордена Славы, Кутузова и орден Победы. Ввели звание маршала СССР.
Война показала многонациональное единство и сплоченность народов СССР. Напомню, что в царской России во время Первой мировой войны из Средней Азии в армию не брали, а когда пытались взять, там поднялось всеобщее восстание. Теперь стало ясно: новому обществу, созданному в СССР, нужен гимн, отвечающий новой идеологической и политической парадигме. Прежний «Интернационал», отражавший международную солидарность коммунистического движения, призывавший к всеобщей революционной борьбе за дело трудящихся и угнетенных всего мира, уходил в прошлое. Пролетарии всех стран не сумели объединиться против фашистской угрозы. Кстати, «Интернационал» никогда официально не утверждался в качестве гимна.
Дотошные могут напомнить, что в России вообще любили менять гимн: «Марш Преображенского полка», потом на слова Державина «Гром победы», затем на музыку английского гимна «Боже, царя храни», даже «Марсельеза» была. При Горбачеве-Ельцине и вовсе исполняли бессловесную «патриотическую песню» Глинки (правда, так уже было в 1955-1977 годах, когда советский гимн исполнялся без слов из-за упоминания в тексте Сталина).
В 1943-м потребность в новом величественном гимне диктовалась еще и союзом антигитлеровской коалиции. В условиях регулярных важнейших встреч и контактов «большой тройки» мы не должны были ударить в грязь лицом. Сталин вышел с предложением на политбюро, была создана комиссия под председательством Ворошилова, в которую включили ведущих композиторов и поэтов. Объявили открытый конкурс. Участнику конкурса выплачивалась премия - 100 тысяч рублей плюс дополнительно 4 тысячи за каждый вариант.
Сергея Михалкова как детского поэта поначалу не пригласили. Первый набросок гимна написал на гостиничных счетах Габриэль Эль-Регистан (его настоящее имя Габриэль Аракелян, армянин, он знал 6 языков, умер в 1945 году), которого Сталин очень любил, он звал поэта Габо. Текст Сталин поправил (оригиналы сохранились в архиве поэта). Эль Ретистан показал вариант Михалкову, и они начали работать вместе. Именно их текст в конце концов и отобрали.
С 27 октября с ним началась работа. Сталин фактически оказался соавтором, сделав очень точные замечания и дополнения. При обсуждении поправок произошел курьезный случай, своего рода психотерапевтический сеанс. Сталин, оговорившись, вместо «не оправдывайтесь» сказал Михалкову «не заикайтесь». Михалков после этого две недели не заикался. Когда со стихами закончили, Сталин спросил поэтов, что они хотят в награду за работу. Элъ-Регистан взял карандаш которым Сталин правил текст, а Михалков... попросил квартиру.
Далее состоялось прослушивание в Большом театре в разном исполнении и под разную музыку с хором, с симфоническими и духовыми оркестрами. Сталин слушал, делал замечания, давал советы. Он отобрал музыку Шостаковича, Хачатуряна, Александрова. В окончательном виде, похвалив музыку Шостаковича за мелодичность, он остановился на музыке Александрова как более торжественной и звучной. Музыка эта была написана еще в 1938 году для песни «Гимн партии большевиков» (слова Лебедева-Кумача).
На одном из прослушиваний хор и оркестр исполнили для сравнения царский «Боже ... », английский и американский гимны. Новый советский гимн превзошел по всем параметрам.
Заключительное контрольное прослушивание прошло в Большом театре в присутствии членов политбюро и прочих высоких гостей. Гимн понравился, и довольный Сталин пригласил всех «по русскому обычаю обмыть».
14 декабря новый гимн утвердило политбюро ЦК ВКП(б), в ночь 1 января 1944 года он впервые прозвучал по всесоюзному радио. Официально гимн стали исполнять с 15 марта 1944 года.