Дьячков Сергей Германович - точка зрения

До этого Ельцин с Черномырдиным зачем-то отдали царские долги и начали рассчитываться по лендлизу с США: уж очень хотелось угодить «благодетелям». А в это время миллионы россиян нищали и голодали. Теперь у России остался собственный должок - 51,34 миллиарда долларов, понабирали за 25 лет. Да еще банки наши задолжали 529,6 миллиарда долларов, плюс 89,8 в качестве процентов. Так что получается, что либералы с их «рыночным подходом» намного превзошли советские долги. Кстати, такой абсурд характерен для капитализма: брать новый долг, чтобы расплатиться со старым. Проблема лишь усугубляется, но реноме в порядке. А то, что, погружаясь в долги, попадают в зависимость, снижается экспорт, перекрывают кислород - дело десятое.

У нас теперь специфическая структура долга: гарантированные государством долги корпораций и негарантированные - частного бизнеса. Но в случае несостоятельности заемщиков придется за все виды долгов платить за счет населения: откуда еще-то брать? Резервов Банка России, 418 миллиардов долларов, не хватает, чтобы полностью покрыть внешний долг. Нас утешают, что самый высокий внешний долг - у США.

Есть у России еще внутренний госдолг — 8,47 триллиона рублей, но он, мол, не страшен: в случае чего напечатаем рубли - и всё. А то, что вырастет инфляция - ничего, народ у нас привычный, стерпит. Или кинется сам набирать кредиты в надежде, что отдавать не придется, вдруг революция или еще что-нибудь грянет.

Опять же вынужден констатировать: при Сталине Советский Союз практически не брал в долг за рубежом, понимая опасность зависимости. Хрущев начал набирать долги, а резкий рост пришелся на горбачевские времена, когда пустились во все тяжкие. Начиная с 1984-го и до распада страны Союз занимал по 8 миллиардов ежегодно. Однако и тогда это было терпимо: все-таки вторая экономика в мире позволяла СССР выдерживать даже бездарное руководство. Тем более что и нам были должны немало - более 150 миллиардов долларов.

Но после распада великой державы на нас стали поплевывать и возвращать долги отказывались. Мы, чтобы не выглядеть окончательно жалкими и ничтожными, стали их списывать. Да еще Егор Гайдар привычно нагадил: пересчитал все суммы в доллары и вступил в Парижский клуб, по условиям которого долги за поставку оружия списывались. Таким образом, нашим должникам всё простили, а нам - «фиг с бабочкой». А теперь долго ждать неприятностей, может быть, и не придется.

Специалисты считают, что в российской современной экономике потрясения бывают с периодичностью в 10-15 лет. Откуда может грянуть? Вложения в госбумаги США - 109 миллиардов долларов. Отношения у нас всё хуже и хуже, а вдруг надумают заморозить, такое уже бывало с Ираном, Сирией, Ливией. У США не заржавеет на пакости, для них это дело привычное. Европа нас начала покусывать, отказываясь от наших энергоносителей. Один раз нас капитально кидали в 1998 году, чему сильно радовались наши нувориши-чиновники: для них всякая беда - что мать родна. Потом были кризисы 2008-го и 2014-го. Мы в полной привязке к ценам на акции, облигации, всякие ценные бумаги. Больше у нас почти ничего нет. Это когда-то мы блистали технологиями и техническими успехами, а сейчас...

Наша зависимость такова, что еще в 2009-м Збигнев Бжезинский заметил, что в банках США лежит 500 миллиардов долларов российской элиты, и, ухмыляясь, добавил: еще неизвестно, чья это элита.

Не очень хорошо функционирует внутренняя экономика: российские регионы должны 2,5 триллиона, муниципалитеты - 341 миллиард. Каждый рубль региональных долгов обходится центру в 3 рубля. К тому же финансовые отношения в основном коррумпированные.

Долг - понятие многозначное: это и обязательство, и зависимость. Мы всё больше и больше склоняемся к последнему. В быту не отдавать долги стало чуть ли не нормой. В межгосударственных отношениях мы давно заштатная капстрана, доверять которой не спешат. А в историческом пространстве мы предали долг памяти своих предков...