Кульминация

День двадцатый. 5 октября прошло последнее заседание по делу об убийстве главного редактора «Тольяттинского обозрения» Алексея Сидорова. Стороны процесса выступили с заключительными речами и постарались, как можно более умело оперировать имеющимися в их распоряжении доводами, дабы убедить судебную коллегию в своей правоте.

По накалу страстей с первых минут стало ясно, что разбирательство достигло кульминации. Порой эмоции перехлестывали через край. Адвокат подсудимого Тамара Кучма и в особенности потерпевший Владимир Сидоров со своим представителем Кареном Нерсисяном сказали немало резких слов о ведении следствия, предвзятости и избирательности правоохранителей, а также лично в адрес обвинителя Николая Шпакова. Председательствующий судья Андрей Кириллов вынужден был вмешиваться, требуя «говорить только по существу».

Обвинение начинает

Николай Шпаков был ограничен в своих действиях, ведь,
суд исключил из его и без того небогатого арсенала ряд
важнейших доказательств

Первым слово взял Николай Шпаков. Он был ограничен в своих действиях, ведь, как писалось ранее, служители Фемиды исключили из его и без того небогатого арсенала ряд важнейших доказательств. Поскольку они были получены с нарушением закона.

Николай Иванович начал с констатации всем известного факта: 9 октября 2003 года в десятом часу вечера у пятого подъезда дома № 13 по улице Коммунистической был обнаружен труп Сидорова Алексея Владимировича с признаками насильственной смерти. По «горячим следам» стражам порядка удалось установить свидетелей, которые тем же вечером узнали об убийстве исключительно со слов рабочего Куйбышевазота Евгения Майнингера. Так, некие Бутузов и Левин, которые пьянствовали с обвиняемым в ночь с 9 на 10 октября, потом вспомнили, что собутыльник вел себя нервно, озирался при малейшем шорохе. А когда «дошел до кондиции», стал искать повод с кем-нибудь подраться. В порыве чувств он даже якобы сказал примерно следующее: «Я сегодня злой — с женой поругался. И во дворе мужика какого-то «нагрузил».

В поисках правды

В тот роковой день Майнингер
якобы поругался с женой

По утверждению Николая Шпакова, задержанный Майнингер без какого бы то ни было давления дал признательные показания. Как показала экспертиза, характер ранений на теле убитого совпал с описанием покаявшегося было молодого человека (Майнингер при проверке показаний на месте объяснил, что будто бы наносил удары пешней с трехгранной заточкой. — Авт.). На тот момент правоохранителям казалось, что довести данное уголовное дело до логического завершения будет несложно. Однако одни свидетели по непонятным причинам вдруг стали давать непоследовательные показания, другие же вовсе отказывались от своих слов, сказанных ранее. Обвинитель сделал предположение: это произошло потому, что сторона защиты каким-то образом воздействовала на очевидцев. Это заявление вызвало бурю возмущения со стороны Тамары Кучмы.

«Казалось, дело развалилось. Но не будем спешить, — произнес в окончании своей речи Николай Шпаков. — Осталось очень много вопросов. Почему Майнингер, если он не причастен к убийству, так подробно описал обстоятельства преступления? Почему настойчиво отрицает ссору с женой 9 октября? Почему в течение шести месяцев предварительного следствия не говорил о противозаконных действиях со стороны стражей порядка? Не потому ли, что все сказанное им потом — это ложь?»

С учетом всех обстоятельств — подсудимый не раскаялся, встал на путь противодействия следствию и суду, имеет положительные характеристики и двух малолетних детей на иждивении — обвинитель попросил назначить Майнингеру наказание в виде десяти лет лишения свободы с отбыванием в колонии строгого режима.

Предложение прокурора

Представитель потерпевшего постоянно
«нарывался» на предупреждения
судьи Андрея Кириллова

Услышанное вызвало нервный смешок у тех присутствующих, коих условно можно назвать «сторонниками» подсудимого. Тому были причины. На судебном следствии Майнингер показал, что на одном из допросов лично прокурор Комсомольского района Николай Шпаков якобы нарисовал на листке и показал ему две цифры: «10» и «25» (высшая планка наказания за убийство. — Авт.), после чего произнес: «Выбор за тобой». Что главным образом натолкнуло его на подписание явки с повинной.

У представителя потерпевшего вырвалось: «Прокурор сдержал свое слово!», и он «нарвался» на предупреждение судьи Андрея Кириллова.