Глава III.
Явь и наваждения

1

Погоде надоело демонстрировать скучное жаркое постоянство. Обеденное нещадное пекло сменялось предвечерней духотой, влажной и вязкой, обещавшей долгожданный дождь. Артем засиделся в офисе, поэтому решил пройтись к дому Клевлиных пешком. Пути было минут двадцать. Он углубился в частный сектор, соседствовавший с многоэтажками. Городской шум, отсеченный угрюмыми панельными «спальниками», растворился в воздухе. Артем оказался в местности, которую, если не оглядываться назад, можно было принять сельское захолустье.

При появлении редкого гостя мохнатая, в репьях шавка завиляла хвостом и ринулась было навстречу с дружескими намерениями. Но потом вдруг остановилась как вкопанная, навострила уши, с глуховатым урчанием обнажила маленькие желтые клыки и отчаянно, срываясь в хрип, заблажила. Соседские псины завелись вполоборота и поддержали ее нескладной разноголосицей.

Жилище Клевлиных находилось в середине переулка. Двухэтажное строение из красного кирпича с большими квадратными окнами легко узнавалось по описанию Наташи.

Жилище Клевлиных находилось в середине переулка. Двухэтажное строение из красного кирпича с большими квадратными окнами легко узнавалось по описанию Наташи. Не являясь архитектурным шедевром, оно, тем не менее, выгодно выделялось на фоне хибар, которые каким-то чудом до сих пор не были снесены под новорусскую застройку. Покосившиеся пятистенки с прогнившими бревенчатыми стенами и темными, наглухо зашторенными окнами производили угнетающее впечатление. Артем и без того находился не в самом приподнятом настроении от мыслей о предстоящей встрече в доме, где два дня назад погиб человек и где его ожидала убитая горем родственница погибшего.

Он остановился у металлической калитки дома Клевлиных и нажал кнопку звонка. Прошло не меньше двух минут, прежде чем дверь террасы открылась и навстречу вышла Наташа. Девушка по-прежнему была одета в черное. Она продолжала безутешно плакать. От вида ее слез у Артема защемило в груди. Пока Наташа шла к калитке, Артем силился придумать, с чего бы начать разговор. Но девушка заговорила первой.

— Добрый вечер, Артем, проходите, — пролепетала тихо, пропуская журналиста в дом.

Артем обратил внимание, что она вновь сказала «у нас». Скорее всего, это было подсознательное, которое еще долго будет вырываться по привычке.

— Верно гласит поговорка: беда не приходит одна, — сказала Наташа, сдерживая дрожь в голосе. — Дом обворовали, пока здесь никого не было.

Опешивший Артем вопросительно посмотрел на Наташу.

— Кто-то вырезал стекло в боковом окне террасы и проник внутрь, — пояснила девушка. — Затем ушел тем же путем.

Наташа говорила таким будничным тоном, словно не произошло ничего чрезвычайного. В сравнении с утратой самого близкого человека кража казалась ей сущим пустяком.

— Если хотите, можете посмотреть место, где залез преступник, — продолжала Наташа, поднявшись на крыльцо. — Вы что будете — чай, кофе?

— Кофе, если не трудно.

— Хорошо. Как осмотритесь, проходите в зал, это от прихожей прямо потом налево. Обувь не снимайте, все равно не прибрано.

Артем проследовал на террасу, которую, судя по идеальному порядку, хозяева использовали как летнюю комнату.

Створки квадратного окна с форточкой, через которое проник домушник, были прикрыты, но не заперты на щеколды. На толстых деревянных рамах никаких следов взлома, все стекла на месте, кроме одного. Его вор бережно поставил на земле с внешней стороны террасы, в чем Артем мог убедиться, выглянув наружу. Судя по всему, работал профессионал со стеклорезом. Журналист про себя улыбнулся: ему был хорошо знаком этот почерк и человек, который им пользовался. Надо будет его обязательно проверить, как только представится возможность.

Вытерев кроссовки о коврик в прихожей, Артем направился в зал. Звуки шагов заглушал темные ковровые дорожки с восточным рисунком. В спертом, густом воздухе еще ощущался запах формалина, смешанный с микстурами. Запах, сопровождающий смерть и не дающий забывать о ее недавнем присутствии.

2

Артем ошибался, полагая, что он являлся единственным гостем в доме. В дальнем конце зала, освещенном слабым светом торшера, в массивное кресло углубился неопрятный молодой человек со всклокоченной копной волос, одетый в желтую ношеную майку и нелепые мешковатые брюки. Он никак не отреагировал на появление гостя. Неопрятный молодой человек увлеченно листал кричащий пестрыми красками журнал.

Профессор с внучкой жили скромно. Зал был уставлен простецкой полированной мебелью, от которой под рассеянным светом на стены наползали неясные тени.

Артем окинул беглым взглядом комнату. Профессор с внучкой жили скромно. Зал был уставлен простецкой полированной мебелью, от которой под рассеянным светом на стены наползали неясные тени. В ближнем от входа углу стояло трюмо, его вытянутое, выше человеческого роста зеркало было закрыто белой тканью. Окон тоже не было видно — их зашторили занавесками. На трюмо Артем увидел знакомую фотографию профессора, сложенные рядышком ордена и медали Клевлина давали блики от мерцающих свечей. Сразу справа от входа в кромешную темноту второго этажа круто поднималась деревянная лестница с узкими ступеньками. Рядом с лестницей была прикрыта дверь, которая, должно быть, вела в соседнюю с залом комнату.

Чтобы обозначить свое присутствие, журналист сдержанно прокашлялся.

Молодой человек дернулся, настороженно вскинув глаза на гостя. Его узкий рот перекосило, Артем не мог понять, что это могло означать — улыбку, ухмылку, гримасу отвращения или же лицо парня свело судорогой. Молодой человек положил журнал на низкий овальный столик так бережно, словно он являлся бесценной библиографической реликвией, рывком приблизился и протянул Артему ладонь, хрупкую и потную.

— Извините, не заметил вашего появления. Знаете ли, увлекся чтением, — голос парня, заговорившего на манер дореволюционного интеллигента, оказался тонким и заискивающим. — Разрешите представиться, Щерба Вадим Павлович, главный помощник профессора.

Об этом персонаже, про которого утром по телефону рассказывал редактор, Артем совсем забыл. Судя по интонации, с которой парень произнес последнюю фразу, он гордился своим званием. «Главный помощник». В чем помощник? Почему главный? Что, имеются еще и второстепенные? Абстрактное словосочетание Артему ровным счетом ничего не говорило.

— Можете звать меня просто Вадимом. Ведь по возрасту мы, наверно, ровесники, — уже совершенно дружески добавил Щерба. Он поправил съехавшую набок майку и принялся вытирать о штанины вспотевшие ладони.

— Глинский. Артем, — представился гость нейтральным тоном.

Журналист сказал, что слышал про помощника Аристарха Матвеевича. Правда, совсем немного, но зато только исключительно хорошее. Он хотел продолжить в том же духе. Судя по тому, как засмущался Щерба, ему приходилось редко принимать похвалы. Но в этот момент пришла с кухни Наташа.

— Вот и кофе! — голос девушки стал заметно бодрее, но наполненные слезами глаза продолжали предательски блестеть.

— Спасибо, — Артем осторожно взял с подноса одну из трех чашек дымящегося ароматного напитка.

Краем глаза он заметил, что Щерба при появлении Наташи засиял, словно начищенный самовар. Он смотрел на девушку, как смотрит ценитель высокого искусства на творения да Винчи и Микеланджело.

— Наташенька, тебе помочь? — пролебезил он, застыв в позе слуги, приготовившегося беспрекословно исполнять любые указания.

Однако девушка не оценила его жеста.

— Зачем? Я без посторонней помощи могу поставить поднос, — раздраженно ответила она. — Будь добр, убери со стола свои «Веселые картинки». Я же предупреждала, чтобы ты сюда дрянь сюда не таскал.

— Сию секунду, — Щерба рванулся к столу, словно в нем сработала пружина механического завода.

Этой короткой сцены было вполне достаточно, чтобы Артем определил геометрию отношений между Наташей и Вадимом. История стара, как мир. Парень по уши влюблен. Девушка взаимностью не отвечает. Более того, держится на дистанции и относится к нему пренебрежительно, что было продемонстрировано при первом удобном случае в присутствии незнакомого человека. Однако, по всей видимости, у Наташи имелись причины, чтобы терпеть его присутствие.

У Вадима не было шансов на взаимные чувства, но он не желал с этим мириться и всем своим поведением упорно старался добиться ее расположения. Только у него это из рук вон плохо получалось. В общем, он вел себя, как ведут все несчастные влюбленные. Как законченный кретин. Наверняка девушка даже не интересовалась, хочет ли Щерба кофе или чай. Но он был безумно рад подношению и сейчас, обжигаясь, торопливо поглощал горячий напиток, будто боялся, что Наташа передумает и отнимет чашку. Угости она его крысиным ядом, разведенным в серной кислоте — выпил бы, не задумываясь.

Щерба осторожно погрузился в облюбованное кресло, которое протестующе заскрипело. Журналист с хозяйкой расположились на диване, покрытом шерстяным покрывалом. Возникла пауза. Было слышно, как потрескивают догорающие свечи, тени от мебели становились длиннее.

— Вадим, тебе вроде на похоронах не было? — нарушил тишину Артем.

— Верно, не было, — молодой человек понурил голову. — Из-за случившегося я настолько сильно расстроился, что почувствовал себя неважно.

— Вадим молодец. Он взял на себя организацию похорон и поминок, — добавила Наташа. — Когда впервые сталкиваешься с подобным горем, просто теряешься и не знаешь, что делать...

Щерба расплылся в блаженной улыбке и был на седьмом небе от счастья. Похоже, дважды за день его никогда не хвалили.

— Вы можете предположить, кому понадобилось залезать в ваш дом? — обратился Артем к Наташе.

— Давай со мной на «ты». Хорошо?

— Договорились.

— Я не имею представления, кто мог проникнуть в дом, но мне известно, за какой вещью охотились воры, — ответила Наташа.

— За какой же?

— Вещь, из-за которой я попросила Лену Лосеву встретиться со мной, а эта лентяйка... как бы выразиться...

— Подсунула меня.

— Речь идет о папке с рабочими записями дедушки, которыми он занимался накануне до смерти.
— Что-нибудь еще украли?
— Деньги. Тридцать тысяч рублей, — сообщила Наташа равнодушно.

— Слишком грубо. Ладно, пусть будет «подсунула». Речь идет о папке с рабочими записями дедушки, которыми он занимался накануне до смерти.

— Что-нибудь еще украли?

— Деньги. Тридцать тысяч рублей, — сообщила Наташа равнодушно. — Папка с записями дедушки и деньги хранились в сейфе, он стоит за кроватью в комнате у лестницы. Пойдем, посмотрим.

Артем с Наташей направились в комнату, ту, что с прикрытой дверью. Щерба остался сидеть в кресле, слившись с окружающей обстановкой. Похоже, он потерял всякий интерес к разговору. Наверно, его мысли были заняты лихорадочным и бессмысленным анализом того, что могли означать наташины похвалы. К примеру, не значили ли они, что у него появился долгожданный шанс.

Судя по убранству, комната являлась спальней девушки. Покрытый покрывалом металлический сейф прятался в углу за трюмо. Массивная дверца была распахнута. Артем присел и заглянул внутрь — обе полки пустовали.

— Папка и наличные лежали сверху, — пояснила Наташа.

— В сейфе что-то еще хранилось? — спросил Артем, привставая.

— Личные документы. Старые семейные фотографии. Письма. Все это осталось на месте. После кражи я их переложила в трюмо.

— Похоже, преступник банально подобрал ключ, — принялся делать выводы Артем, глядя сверху на сейф. — В тайник проник медвежатник или хороший знакомый, которому доверяет ваша семья.

— Кто, не расслышала? — Наташа оказалась совершенно не знакома с криминальным жаргоном.

— Вор, специализирующийся на кражах из сейфов. Сколько имелось ключей от него?

— Точно не знаю, — пожала плечами Наташа. — Наверное, два. Один был у дедушки, второй у меня.

— Где держал свой ключ Аристарх Матвеевич?

— Носил с собой или хранил в столе рабочего кабинета. Я схожу проверю, на месте ли он. Ты пока можешь подождать в зале.

— Окей. Кстати, если уж мы заговорили о версиях кражи... — Артем понизил голос и кивнул в сторону зала, имея ввиду Щербу.

— Я над этим уже думала. Теоретически — да. Практически вряд ли, — Наташа тоже говорила шепотом. — Вадим хотя и не самый приятный тип, но с совестью у него все в порядке. К тому же, я не представляю, чтобы он мог сделать больно дедушке или мне.

Он дедушку обожал и был ему как...как, — девушка задумалась, подбирая подходящее определение.

— Родной внук? — предположил Артем.

— Скорее верный служка.

Наташа поднималась по той самой лестнице, с которой, если верить старшему судебно-медицинскому эксперту Резнику, упал и получил «черепно-мозговую травму, не совместимую с жизнью» профессор Клевлин. Сверху стали доноситься звуки выдвигаемых ящиков и хлопающих створок.

3

Настал подходящий момент потормошить застывшего Щербу.

— Вадим, я слышал, что именно ты обнаружил тело ученого... — начал Артем.

— Да, меня постигла сия участь, — поникшим голосом отозвался Вадим. Немигающими глазами он уставился на то место рядом с лестницей, где, должно быть, находился труп профессора. Щерба всхлипнул, его дыхание сделалось неровным, на прыщавое лицо легла глубокая тень скорби. Видимо, в памяти главного помощника ученого ожила ужасная картина, которую предстала перед ним субботним вечером.

— Расскажи, пожалуйста, как это было.

— Где-то в десятом часу вечера я зашел проверить, как себя чувствует Аристарх Матвеевич, — начал Щерба. — После инсульта за ним нужно было присматривать. Аристарх Матвеевич мог передвигаться без посторонней помощи, но я, только я понимал, как ему тяжело. Так что при первой возможности старался навещать его. Другое дело, что от моих визитов пользы было мало. Профессор прятался в своем кабинете, демонстративно отказываясь от помощи...

Артем подозревал, что причина визита была совсем иной. Хотя для него это не должно было иметь никакого значения.

— Каким образом ты попал внутрь дома?

— Несколько раз позвонил с улицы... Внутри горел свет, но на звонки никто не ответил... — Щербу стало трясти. Чтобы произносить каждое слово, он прилагал усилие. — Помню, мне это показалось очень странным. Калитка отказалась открытой, как и входная дверь.

— Где находилась в это время Наташа?

— Наташа ходила со своим дружком в кино.

Артему показалось, что он услышал скрип зубов Щербы. Тот пытался держать себя в руках, но у него это плохо получалось. Вадима выбивало из колеи любое неприятное воспоминание, а если эти воспоминания наслаивались, он переставал контролировать свои эмоции. За короткий промежуток времени он претерпел столь разительные смены настроения, что журналист всерьез стал опасаться за его психическое состояние. Артем начинал испытывать к собеседнику стойкую неприязнь, смешанную с жалостью и брезгливостью.

— Я лишь хочу узнать правду, что невозможно сделать, задавая только удобные вопросы, — сказал Артем. — Нужно найти в себе смелость отвечать на них. Успокойся и расскажи, что происходило потом.

Тон, которым говорят с капризным, но многообещающим ребенком, благотворно подействовал на Щербу. Ему удалось взять себя в руки. Правда, на короткое время.

— Я вошел в зал. Профессор лежал здесь, — Щерба отклеился от кресла и, вытянув вперед указательный палец, на ватных ногах подошел туда, где лестница смыкалась с залом. — Вот здесь находилась голова Аристарха Матвеевича. Под головой разлилась и впиталась в ковер кровь. Профессор был мертв.

Щербу всего передернуло. Костлявая фигура молодого человека зловеще смотрелась в желтовато-тусклом свете догорающих свечей. Артем приблизился к Вадиму, чтобы лучше видеть его движения и выражение лица.

Недавно Артем по центральному каналу смотрел один из тех документальных сериалов, в которых со смаком и нездоровым воодушевлением рассказывается об убийцах, насильниках, извращенцах и прочей мрази. Ему врезалась в память фрагмент программы, в котором демонстрировалась оперативная съемка с места жестокого преступления. Пейзаж неприветливый: зима, окраина рабочего поселка, забытая богом российская глухомань. С одной стороны дороги — серо-черные безликие домики, крыши которых покрыты шапками снега, с другой — заснеженные поле и стылый лес. Герой сюжета, пришибленный низенький мужичок в фуфайке, изнасиловал и убил (или наоборот, Артем точно не помнил) местную гулящую девицу. Выродок рассказывал перед камерой следователя, как изгалялся над несчастной. Съемка была некачественная, пленка отчаянно рябила, но все равно можно было разглядеть, что воспоминания, всплывшие из глубин сознания мерзавца, буквально оглушили его. Они словно в машине времени перенесли убийцу в тот погожий летний день, в тот роковой час, когда погибает бедная девушка, которая на свою беду согласилась в здании заброшенной фермы выпить с ним первача. Мужичок словно воочию наблюдал, как не он, а кто-то другой, но на него чрезвычайно похожий, расправляется с трепыхающейся жертвой. Убийцу передергивало так, точно по его телу пускали электрические разряды. На его лицо волнами накатывал невыносимый ужас, он поднимал закованные в «браслеты» руки, чтобы от кого-то защититься. Наверно, от себя самого, того, летнего. Убийца вжимал голову в плечи, захлопывал дикие глазищи, страдальчески морщась, разлипал их и вновь захлопывал, чтобы избавиться от наваждения. Одна из понятых, закутанная в пуховой платок и тряпки квадратная баба, принялась истово креститься, ее губы зашевелились в молитвах. Озадаченный следователь пытался образумить убийцу: «Гражданин подозреваемый! Не ломайте комедию!». Но жалкий вурдалак ничего не видел и не слышал вокруг себя. Машина времени отказывается его отпускать, вновь и вновь прокручивая сцену расправы, доводя его до состояния полного отчаяния. Мужичок испуганно озирается — ищет, где бы ему можно спрятаться от нахлынувшего кошмара. Он даже дернулся и хотел побежать, но сопровождавший оперативник схватил его за шиворот и вернул на место.

Артем уточняющими вопросами заставил Щербу вновь пережить трагедию, увиденную в субботу. Молодой человек сейчас здорово напоминал убийцу из документального сериала мимикой и повадками, и даже чем-то неуловимым стал ему близок внешне.

— Как ты определил, что профессор мертв? — продолжал расспрашивать Артем.

— Открытые глаза Аристарха Матвеевича стали стеклянными... И еще я пытался нащупать пульс. Его рука похолодела и закостенела. У живых другие руки.

— Куда вы дели ковер, на котором лежал профессор? — допытывался Артем.

— Мы его почистили, свернули и отнесли на террасу. Полы помыли и положили другой ковер.

Артем вспомнил, что действительно видел на террасе ковровый рулон. Щерба, гулко сглотнув слюну, продолжал:

— Придя в себя, я позвонил с домашнего телефона в милицию, «скорую помощь» и Наташе на сотовый. Признаюсь, я потерял счет времени, но я могу точно вспомнить и расставить факты в той последовательности, в которой они происходили. Первой появилась Наташа. Одна, без дружка. Сначала минуту стояла как в ступоре, потом заревела и вцепилась в деда, я ее еле оттащил. Затем появился милиционер. Здоровый, светловолосый такой.

— Почему ты решил, что это был сотрудник милиции?

— Он показал удостоверение.

— Здоровый, светловолосый, коротко стриженый?

— Так точно. Следом за ним приехали сотрудники службы безопасности Университета, Эдуард и Олег. Они когда-то охраняли Аристарха Матвеевича. Сказали, их ректор прислал. За ними — медики на «скорой помощи» и бойкая женщина, которая представилась сотрудником ритуального агентства. Ну вот, пожалуй, все. Ах, да! — Щерба стукнул себя ладонью по лбу. — Участковый еще заглядывал, но его выставил светловолосый.

— Как вели себя присутствовавшие?

— Здоровый милиционер бубнил, что, мол, дело ясное, несчастный случай. А сам что-то вынюхивал, расхаживая, как у себя дома. При этом через Аристарха Матвеевича перешагнул раз десять наверно, — не прекращая повествования, Щерба зачем-то сделал широкие, с подъемом шаги вперед и обратно через воображаемый труп профессора.

— Здоровый милиционер бубнил, что, мол, дело ясное, несчастный случай. А сам что-то вынюхивал, расхаживая, как у себя дома. При этом через Аристарха Матвеевича перешагнул раз десять наверно, — не прекращая повествования, Щерба зачем-то сделал широкие, с подъемом шаги вперед и обратно через воображаемый труп профессора. — Эдуард с Олегом просто стояли и молчали. Врач ругался, почему вызвали «скорую», а не труповозку. Похоронщица вела себя отвратительно. Когда к дому подъехала еще какая-то машина, они выскочила наружу с криками: «Пошли вон, опоздали, этот мой!». Скотина бесцеремонная.

— Светловолосый составлял какие-то другие документы по факту гибели профессора? — поинтересовался Артем, представляя, как майор Горин по-хозяйски разгуливает по дому, перешагивая через холодеющий труп, словно это куча мусора, и как бы ненавязчиво бормоча себе под нос: «дело ясное — несчастный случай».

— Ничего не оформлял. Он сразу заявил, что не будет никакого расследования. Помню, я тогда подумал: почему милиция приехала и ничего не фиксирует? Должна же, в конце концов, быть хотя бы одна официальная бумага, к примеру, о том, что выезжали, но ничего криминального не обнаружили. Правда, я про это спрашивать не стал. Не решился.

— Что происходило потом?

— Народ разошелся, труповозка приехала и забрала тело Аристарха Матвеевича. Понабежали соседки с причитаниями. Громче всех вопила баба Глаша. Она живет через два дома, иногда приходила к Клевлиным убираться. На следующий день приехал Роберт Карлович. Так совпало, что он участвовал в научной конференции в Приволжске как раз в тот момент, когда погиб Аристарх Матвеевич.

— Кто такой Роберт Карлович?

— Ты не знаешь Роберта Карловича?! — страшно изумился Щерба и уставился на Артема как на остолопа. — Профессор, доктор исторических наук Роберт Карлович Броцман сделал для исторической науки не меньше, чем Аристарх Матвеевич! — гордо провозгласил он. — Разница лишь в том, что он живет в столице. Поэтому получил большую известность. Роберт Карлович и Аристарх Матвеевич были знакомы едва ли не всю жизнь.

Артем вспомнил высокого благообразного старика, который на похоронах сопровождал Наташу. Наверняка Щерба речь вел о нем.

— То есть, в профессиональном плане они были конкурентами... — констатировал Артем, подталкивая молодого человека к дополнительным пояснениям.

— Ни в коем случае! — вспыхнул Щерба. — Они были коллегами, единомышленниками, друзьями, наконец, но никак не конкурентами! Чтобы Аристарх Матвеевич и Роберт Карлович стали врагами? Подумать даже невозможно!

Права на книгу «Наследство мертвецов» принадлежат ее автору, они охраняются Законом о защите авторских прав и Гражданским кодексом РФ. Любые перепечатки текста и рисунков в офлайновых изданиях без согласования с автором категорически запрещаются. В онлайновых изданиях разрешается перепечатывать текст и рисунки при условии указания автора и активной гиперссылки на TLTgorod.Ru.