На «Эхо Москвы» услышал фразу – «Реклама – это святое!» - и подумал: Все! Приплыли. Коль ничего святого не осталось кроме рекламы, значит…, а что собственно значит для многих? Живи в свое удовольствие. У молодежи спросили, – «какие базовые ценности» для них наиболее важны?»
На 1-м месте оказалось здоровье (это понятно), затем пошли – качественные жилье, деньги, материальные блага, высокооплачиваемая работа. Где-то в середине списка – друзья, и наконец, любовь к Родине. Казалось бы ну что тут такого? Естественные, нормальные желания большинства людей. Наверное, так было всегда. Помните, какой популярностью пользовался фильм «300 спартанцев». Так вот, когда того, самого Леонида, спартанского царя, спросили – почему берешь 300 воинов, возьми 1000? Он ответил: «Тысячи мало, чтобы победить, триста достаточно, чтобы умереть». Кто сегодня читает Гомера? А у него все о героях, а это сколько тысяч лет тому. Может ли общество жить без примеров и образцов? Не может. Уж на что американцы, казалось бы, культ богатства, достатка, а у них вся кинематография – поиски героев, американских, разумеется. Известный фильм «Спасение рядового Райана». Вся картина пропитана буквально американским патриотизмом. А ведь все в ней – это про нас, про нашу войну, про наш случай из жизни. Американский режиссер гостил у нас, услышал от одного военного – как Сталин приказал вернуть с фронта матери сына, у которой погибли трое сыновей, остался этот последний – четвертый. Тут же американцы сделали фильм, про себя, про своих.
А мы что? Нам не привыкать, поговорка даже есть – «Иван, не помнящий родства». К тому же запоследние 25 лет мы основательно поработали, чтобы лишить Россию героев. Теперь есть массмедиа и масса. У кого достаточно большие деньги, кто не слишком обременен культурой и воспитанием, тот и навязывает нам всем свои вкусы. Недавно в Тольятти, не где-нибудь, а на сцене филармонии, группка самодеятельных лицедеев показывала нечто неудобоваримое. Автор пьесы Максим Кантор саркастично поиздевался над любителями современных перфомансов. Участники же действа, явно страдающие от недостатка сценического признания, на полном серьезе демонстрировали поедание дерьма из баночек (чего, кстати, в пьесе Кантора нет). Но самое удивительное, что наша почтенная публика стерпела пошлое ёрничанье (лишь немногие встали и ушли).
Для оставшихся рассказываю возможное продолжение, что их могло ожидать, оно описано у Кантора в его романе «Учебник рисования». Герой снял штаны и наложил на сцене большую кучу, после чего стал выхватывать из нее комья и швырять в зал. Дальше - не стану, вполне достаточно. Нынешние «образованцы», мнящие себя «аристократами духа», жаждут признания на века, а при жизни как можно у большей аудитории. Разочарую, напомнив: туда ничего, кроме своих грехов, не возьмешь. В прежние времена меценаты об этом знали, бескорыстно жертвовали, ничего не требуя, ни признания, ни раскрученности, ни публичных шоу. Религиозная жертвенность и любовь к своей стране были их этической и нравственной базой и мерой поступков. Теперь, когда настали времена идейной растерянности, неясности смыслов и целей духовной распущенности, торжествует мещанская психология быдла. Народ превращают в скопище угодливых и легко управляемых избирателей, с которыми начальство и их спонсоры не разговаривают от выборов до выборов. Сегодняшние рантье и прочие «хозяева жизни» мостят себе дорогу в Ад. А несчастные, униженные и оскорбленные доживают сами по себе, без «пригласительных билетов» на очередную тусовку. Максим Кантор в одной из своих статей с грустью написал: «Как измельчало время: Мне хочется продолжить: «Как измельчали люди».