ЛАДКА

Добрую тысячу километров она едет по России на чужой машине, без документов. Ее останавливают на постах ГАИ, она рассказывает свою историю — мужики в форме смеются и отпускают ее (с Богом!). Она садится за руль и едет дальше. Ей уже за тридцать, но она, что называется, во цвете лет, неплохо выглядит и модно одевается. Полное её имя — Лада. Близкие ее называют Ладкой.

Полтора года назад она познакомилась с молодым мужчиной по имени Вадим — серьезным, спортивным и, как и она, разведенным. У нее — дочь, у него — сын. Она воспитывает ребенка сама, он забирает его у своей бывшей жены на два-три часа по выходным. Она расширяет себе жилье, меняя, с доплатой, малометражную «хрущевку» на двухкомнатную квартиру в новострое. Он, чтобы чаще видеться с ней, снимает себе аналогичную площадь этажом выше. Оба работают. Она — бухгалтером в рекламной фирме, он — специалистом по программному обеспечению на автомобильном заводе. Им бы венчаться в церкви или расписаться в ЗАГСе, узаконив свои отношения, и нарожать общих детей; но Вадим с этим не торопится, а Ладка не настаивает, видя неготовность своего друга к решительному шагу. Его все устраивает, а ее нет. Но она из природной деликатности пока не говорит ему об этом. А он будто даже и не понимает, что ей, как женщине, нужно.

В будние дни — по вечерам, проверив у дочки уроки и приготовив ужин — она смотрит сериалы по телевизору, либо читает книги; а он, не обременённый заботой о чьей-то успеваемости и «готовкой» на кухне, посещает спортивный зал, где занимается культуризмом — попросту говоря, качает себе мышцы. Мир их интересов разен, и единственное, что могло бы их объединить — это совместное чадо (а лучше сразу несколько)! Но как это объяснить тугодуму Вадиму, Ладка пока не знает, и до поры, до времени терпит.

До поры, до времени...

Терпит, терпит...

Пока не подворачивается однажды экстраординарный случай:

На перепутье второго года их отношений, поздней золотой осенью, Вадиму вдруг взбрело в голову продать свою машину марки ВАЗ в городе Санкт-Петербург, до которого из их небольшого провинциального городишки одной езды только тысячу семьсот километров будет. Можно было, конечно, осуществить эту затею и на местном рынке, но Ладкин друг с чего-то взял, что выгоднее это сделать в Северной столице — дескать, там и клиентов больше, и цены выше. Следует заметить также, что оба они были прекрасными водителями, с продолжительным, не в один год, стажем. Вот они и сорвались с места. Ладка вела машину днем, а Вадим ночью, по пензенско-рязанскому участку, в автомобильном атласе обозначенному как трасса М-5, узкому и загруженному, с бесконечной вереницей «фур» и «легковушек» при двухрядном движении. В общем, не езда, а мучение. Но ничего, выехав в пятницу вечером, к обеду следующего дня они уже подбирались к Москве, а там, с двадцатиминутной развязкой «на кольцевой дороге», пошли прямым ходом на Питер, по которому еще рассчитывали, продав машину, погулять полдня, прежде чем вернуться обратно, в родную Самарскую область, самолетом.

В пути почти не разговаривали, обменивались случайными фразами, заливали на заправках бак до отказа бензином и гнали дальше, чтобы успеть к пункту назначения вовремя. А тут вдруг, ранним утром, перед самым прибытием, вдохнув простора околоневских магистралей, Ладку как понесло... То ли напряжение сказалось, то ли еще что другое, но она Вадиму все, что накопилось на душе у нее, взяла и высказала разом:

— Мне, — говорит, — друг и помощник нужен.— И тотчас спрашивает: «А ты мне кто?»

А он ей со всей своей спортивной невозмутимостью выдает: «Остановись у ларька, я куплю пепси-колу. Изжога что-то с беляшей мучает. Зря мы их, наверное, у бабок на трассе купили? Да таким равнодушным тоном это произносит, будто не понимает ее, или вовсе не слушает. Как по сеансу космической связи, с интервалом в вечность, с ней разговаривает (знай, своё лопочет)!

В точности, как в известном чеховском рассказе получается: кто-то про душевные муки от всего сердца шепчет, а кто-то с томной миной про севрюжку с душком невпопад ему отвечает. Ну, разве можно стерпеть такое? Разве тут сдержишься — да ни в жизнь!

По требованию-то она ему, конечно, остановила, дала выйти. А дальше уже порулила одна — в обратном направлении, развернув «десятку» посреди оживленного проспекта, под возмущенные сигналы и ругательства, до которых, правда, ей не было в тот момент никакого дела. И куда же? В город N, откуда они и приехали!

Вадим только рот успел раскрыть в недоумении...

Вот уж, воистину, не знаешь, когда тебя женщина бросит.

И доехала — одна! Вполне успешно! И без всяких сопроводительных бумаг на управляемый ею транспорт (документы-то, как никак, остались у Вадима — между прочим, с час еще ожидавшего ее, переминавшегося с ноги на ногу в пятистах метрах от автомобильного рынка, пока он, наконец-то, к вящему ужасу своему не понял, что же с ним в действительности приключилось).

А Ладка как ехала, так и ехала, веселя тормозящих ее по пути следования блюстителей порядка с полосатыми жезлами в руках.

И ведь отпускали же — без всякой мзды! — миловидную нарушительницу. Что значит — человеческий фактор.

Поставила машину на стоянку и стала ждать Вадима, почему-то вернувшегося только через трое суток — с ввалившимися глазами и трясущимся подбородком. Словно с сильного перепоя!

— Проходи.

Без малейших объяснений забравшего у нее квитанцию от временной парковки и ключи от своей собственности.

И больше не появлявшегося уже... и, видимо, покинувшего ее, с обиды, навсегда.

Такие вот дела!

А как же Ладка?

Ладка, Ладка... Ладка живет, как и раньше — со своей дочкой в двухкомнатной квартире. Правда, думает расширить и ее — теперь уже после той, ранее упомянутой малометражки, до трехкомнатной. Хотя и там им места хватает. Своего рода шоппинг. Так недавно приобрела себе новенькую иномарку — кажется, «Мазду». Самостоятельная женщина! И когда подруги спрашивают ее о Вадиме, отвечает им без тени сомнения и упрека, всегда одинаково и лишь с сожалением в голосе:

— Ну, что мужики? Одна физиология. Два раза в месяц... больше и не надо.

И чувствует затылком, как украдкой посмеиваются над ней откуда-то прознавшие про эту историйку лукавые слушательницы.

А у самих-то, в личном плане, лучше все обстоит что-ли?

Июль 2006 г.
ИК-10, Самарская область.