В конце концов следователи решили, что преступник в курсе всех проводимых по этому делу оперативных мероприятий, поскольку сам работает в правоохранительных органах. Еще одним фактом в пользу такой версии послужил брючный ремень, которым были связаны руки одной из жертв. На нем были крепления для наручников.

«С учетом того, что преступления совершались в районе местонахождения нескольких исправительно-трудовых колоний, с учетом того, что преступника видели в камуфлированной одежде, одной из версий было, что преступления совершались работником одной из колоний», — рассказывал начальник отдела прокуратуры Самарской области Владимир Сафронов.

Как утверждали психологи, мотивом убийства для преступника становилось стремление покарать тех, кто, в его представлении, нарушал моральные нормы.

За время, пока продолжались поиски, со слов потерпевших было составлено несколько фотороботов. Описания отличались друг от друга. Но все потерпевшие сходились в одном — человек, напавший на них, хорошо физически развит и в совершенстве владеет приемами борьбы. Как утверждали психологи, мотивом убийства для преступника становилось стремление покарать тех, кто, в его представлении, нарушал моральные нормы.

В апреле 1997 года в экспертно-криминалистический центр МВД были направлены образцы крови, волос и одежды потерпевших и четырех людей, подходящих под описание маньяка (всего было проверено более 1,5 тысячи подозрительных личностей). Среди них был и Ворошилов Дмитрий Викторович, 1967 года рождения, майор внутренней службы, начальник службы безопасности исправительно-трудовой колонии № 65/19 Самарской области. В середине лета 1997 года прокуратура получила из Москвы заключение о том, что изъятые с мест преступлений вещи принадлежали Ворошилову, и 30 июля он был задержан по подозрению в совершении этих преступлений.

Дмитрий Ворошилов был задержан по месту службы — в исправительно-трудовой колонии № 65/19 Самарской области

Главный вывод, который смогли сделать наблюдатели по делу «лесного маньяка»: сомнения в том, что Дмитрий Ворошилов действительно совершил инкриминируемые ему преступления, так и не развеялись. Майору внутренней службы было вменено в вину двойное убийство и покушение на убийство трех человек.

«После ареста Ворошилова с учетом всех нюансов, с учетом всех особенностей, которые были присущи этой серии очень похожих друг на друга убийств — именно такие преступления прекратились», — утверждал следователь Владимир Сафронов.

В ноябре 1997 года бывшего тюремного охранника направили на обследование в институт имени Сербского, который через девять месяцев дал заключение: подследственный вменяем, хотя у него и наблюдаются проявления психопатии.

Вообще, эксперты нарисовали такой социально-психологический портрет подследственного. Среди особенностей характера Ворошилова они отметили «эгоцентричность, ориентацию на собственные интересы и потребности, категоричность в суждениях и оценках, критичное и недоверчивое отношение к окружающим». Врачи усмотрели у исследуемого признаки психопатии эпилептоидного типа.

Следователи также были осведомлены и о спортивных успехах увлекавшегося восточными единоборствами Ворошилова. По словам его тренера, он мог с одного удара разбить подвешенный в воздухе кирпич, прекрасно владел ножом, мог драться как правой, так и левой руками. Тренер отметил, что психологически его подопечный был ориентирован на атаку, причем в атаке был очень хитер.

Но ни медицинское заключение, ни показания тренера сами по себе ничего не доказывали.