Давайте без бюрократии. Весь Автозаводский район - за колючую проволоку!

- Хорошо. Предположим, решили вы отправить Адыльбаева в вытрезвитель, - нарушил тишину председательствующий. - Объясните мне тогда, пожалуйста, каким образом потерпевший очутился ночью в камере милицейского отделения?

- В вытрезвитель его не отвезли, так как там не было машин, - принялся объяснить Новоселов.

Человека сдали в ГОМ, словно вещь в камеру хранения

- Повторюсь, вел он себя по-хамски. Поэтому на основании протокола задержания о совершении им мелкого хулиганства я его отвел пешком в первый ГОМ - это неподалеку от опорного пункта.

- Кстати о протоколе, - судья принялся листать один из пухлых томов уголовного дела, остановился на искомой странице и стал зачитывать. - «В 20.00 возле дома № 8 по бульвару Луначарского (здание, в котором находится «опорка». - Авт.) гражданин Адыльбаев, находясь в состоянии алкогольного опьянения, дискредитируя сотрудников органов внутренних дел, выражался нецензурной бранью и показывал неприличные жесты». Подписи задержанного не вижу. Записи о том, что задержанный отказался знакомиться с документом - тоже нет. И это вы называете протоколом? Зато стоит подпись какого-то Барсюка. Что еще за Барсюк?

- Участковый с соседнего участка, на территории которого проживал Адыльбаев. Я пригласил Адыльбаева на беседу по его просьбе.

- Понятно. Сдали человека, словно вещь в камеру хранения, - председательствующий удрученно покачал головой. - Вы же лейтенант милиции, вы должны прекрасно знать, что существует строгая документальная процедура задержания.

- Бюрократия получилась бы… - неуверенно оправдывался участковый.

- А давайте без бюрократии. Весь Автозаводский район - за колючую проволоку! Так, по-вашему, надо делать? Можете быть свободны, свидетель Новоселов.

Убитому горем Адыльбаеву-старшему стало все равно,
по какой причине задержали его сына

Даже адвокат подсудимого была шокирована услышанным. Она поинтересовалась у Николая Адыльбаева, воспользовался ли он отведенным законом восьмимесячным сроком на обжалование протокола задержания его сына. Оказалось, что не воспользовался. Отец жертвы милицейского беспредела вообще впервые услышал на суде, за какое «правонарушение» его сына бросили в камеру фактически на погибель.

Николай рассказал служителю Фемиды, что утром 14 декабря в поисках Дениса он помчался в ГОМ-1. Его попросили там подождать вестей в коридоре. А вскоре к нему подошел мужчина в гражданском и сообщил, что Денис больше нет в живых. После этого Адыльбаеву-старшему стало абсолютно все равно, по какой причине задержали Дениса.

В конце заседания государственный обвинитель ходатайствовал о продлении срока содержания Власова под стражей, который заканчивался. Разумеется, судья ходатайство удовлетворил.

А на выходе из зала Николай Адыльбаев подошел к участковому и, с трудом сдерживая эмоции, пожал тому руку с издевательской «благодарностью»: «Спасибо за работу». Участковый, пряча глаза, в ответ пробурчал что-то нечленораздельное, хотя до этого с дикцией у него было все в порядке…

Судья выездной сессии коллегии по уголовным делам Самарского областного суда Александр Павлов по итогам рассмотрения резонансного уголовного дела приговорил Власова к 16 годам колонии строгого режима. Кроме того, осужденный был лишен права занимать должности на государственной службе сроком на три года.

Экс-правоохранитель в общем и целом признал свою вину, правда, постоянно оговаривался, что абсолютно ничего не помнит о событиях той трагической ночи.

Экс-правоохранитель в общем и целом признал свою вину, правда, постоянно оговаривался, что абсолютно ничего не помнит о событиях той трагической ночи. Что, естественно, не коей мере не являлось оправданием - совсем напротив. Власов посчитал приговор слишком суровым и обжаловал его. Что, впрочем, ему не помогло.