Попёрла нечисть разная

20 марта 1998 года произошел взрыв в магазине по улице Ярославской, 31. Кому предназначалась взрывчатка, осталось до конца неясным. Владимир Карапетян рассматривал данное ЧП как покушение на собственную персону. Однако пострадавшая при взрыве хозяйка павильона Леонора Каназина считала, что хотели убить ее.

Злополучный магазин на улице Ярославской, 31

За несколько секунд до того, как произошла трагедия, хозяйка торговой точки сидела и работала за компьютером. Услышав тиканье, она спросила об этом Лыхина, но тот не успел ответить — вместе со звонком его сотового телефона раздался оглушительный взрыв...

Как вспоминала сама Леонора, накануне взрыва к ней в магазин неоднократно приходил некто Александр Лыхин, который представлялся рекламным агентом по имени Сергей. «Рекламщик» якобы собирался «раскрутить» только что капитально отремонтированный, современно оформленный магазин. Утром 20 марта Лыхин вместе со знакомым по имени Вадим в очередной раз приехал к Каназиной — якобы поработать. За несколько секунд до того, как произошла трагедия, хозяйка торговой точки сидела за компьютером, разбиралась с бухгалтерией. Вдруг она услышала тиканье, которое постепенно нарастало. Леонора Каназина спросила об этом Лыхина, но тот не успел ответить. Вместе со звонком его сотового телефона раздался оглушительный взрыв. Судя по всему, бомба была заложена в потолок и сработала от поступившего на мобильник сигнала.

После взрыва Леонора Каназина почти ослепла

Женщина получила тяжелые травмы и почти ослепла. На месте погибли Александр Лыхин и охранник хозяйки магазина.

Следствие склонялось к версии, что целью киллеров — взрывников являлся Вова Армян и его братва. Было известно, что в последнее время Карапетян частенько заезжал к Каназиной. После исчезновения второго учредителя магазина Вячеслава Чернова, причислявшегося к стану рузляевских, авторитет навязчиво предлагал ей платить за «крышу», либо вернуть ту часть средств, которую в строительство вложил его соратник по ОПГ. Понятно, что отказ от такого сотрудничества был чреват негативными последствиями.

Типичная манера ведения дел дикого времени. Нечто схожее с печальной историей Леоноры Каназиной происходило практически всегда в случае гибели (в случае с Черновым, судя по всему, речь велась именно об этом) прибандиченных бизнесменов. Кредиторы и коллеги по преступному ремеслу, открыто или закамуфлировано, выстраивались в очередь и начинали вымогать у наследников или деловых партнеров долю погибшего. Либо под этим соусом пытались установить контроль над «оставленными без должного надзора» фирмами.

Пол и возраст тех, кто по стечению обстоятельств оставался на наследстве и без защиты, не имели никакого значения. Несговорчивые смельчаки — без разницы кто это был, мужчина или женщина, — беспощадно уничтожались. Или, в лучшем случае, оставались после нападений нищими инвалидами.

Понятное дело, наезжать с гнутыми пальцами на женщин было проще и продуктивнее: как правило, их было легче взять, и инстинкт самосохранения у них развит острее. Самое активное участие в подобных отнюдь не джентльменских «разводках» принимал и Вова Армян. Особенно Карапетян усердствовал в навязывании своего покровительства вдове Алика Гасанова Оксане Лабинцевой и Леоноре Каназиной.

Ты кто вообще такая? Это все наше!
Хочешь остаться — плати

Каназина оказалась в числе таких «наследниц без прикрытия», отношение к которым наглядно иллюстрирует ее собственный рассказ (выдержка из интервью газете «Тольяттинское обозрение», 2000 г.):

«В марте у меня уже был практически отстроен красавец-магазин. И вот поперла на готовое, как в детских сказках, нечисть разная. От кого только не приходили — от Сироты, Шейкина, Напарника, какие-то нерусские, от Сорокина, в то время директора «Овощевода». Слышь, ты, говорили они, старый директор нам должен, мы заберем у тебя магазин. Практически у всех условия были одинаковые: типа, ты кто вообще такая, откуда взялась, это все наше. А если хочешь остаться здесь — плати. Я показывала всем документы, что к прежнему руководству отношения не имею и, соответственно, платить не буду.

Откуда у меня были деньги на постройку магазина, спрашиваете? Раньше я занималась коммерцией, у меня были залы игровых автоматов. Торговала картошкой и мясом. В одиночку я бы не осилила магазин, конечно. Просто в одно прекрасное время выплывает моя несусветная любовь. Вячеслав Васильевич Чернов. Я ему рассказала про идею с магазином. Ему она очень понравилась. Слава тогда работал с Сергеем Бакуновым (кличка Черный, один из лидеров рузляевской ОПГ, расстрелян вместе с двумя телохранителями в дачном массиве «Приморский» 25 июля 1997 года — прим.). Мне кажется, что вся эта история, которая со мной приключилась, произошла практически сразу после смерти Бакунова, хотя учредителями магазина были только я и Слава. Почему-то все считали, что я «димовская».

Вадим Старцев, с которым Вова Армян
приезжал «разводить» хозяйку магазина

В одно прекрасное утро ко мне стучится Людмила Витальевна Бакунова. Начала говорить, что якобы ее муж положил голову за мой магазин. Оказывается, у нее есть в нем какая-то доля. А потом приходит делегация Вовы Армяна. Приехал он со Старцевым покойным (Вадим Старцев, после гибели Дмитрия Рузляева в апреле 1998 года пытался взять в свои руки бразды правления группировки Димы Большого. Застрелен 27 июля 1998 года вместе с двумя соратниками недалеко от телецентра в Самаре — прим.) и охраной. В помещении были жены Бакунова и Мочалкина, Старцев и Карапетян. Они принесли водки, я накрыла стол. Спрашиваю: «Кто тут руководитель?». Армян: «Я». Предлагаю им «посидеть мирком и разойтись ладком». К общему результату мы не пришли...

Позже приезжал один Старцев. Предлагал «сотрудничество» — отрабатывать каждый месяц по 50 тысяч рублей по старым деньгам. А когда откроется магазин, он будет моей «крышей». Но, извините, я вложила в этот магазин 1,5 «арбуза»! Из них 1.2 — строительство и оборудование, которое стоило 165 тысяч долларов. Естественно, я от такого предложения отказалась...»