Мэр Воркуты спросил у горожан, какую он должен получать зарплату. Большинство определило ему 100 тысяч. Уже не знаю, много ли это или достаточно, но прожиточный минимум в Воркуте - 15 тысяч рублей.
Годовой доход мэра Воркуты составил 5 миллионов 349 тысяч, то есть его зарплата (видно с прочими легальными начислениями) составила 416 тысяч 699 рублей в месяц. Так что, если он прислушается к мнению жителей, то потеряет существенно.
Рискованная, но привлекательная инициатива. Стоит ли ей следовать многочисленной рати чиновников всей страны - вопрос риторический. Способно ли на такой «подвиг» большинство из них - задачка сомнительного свойства. Результат мы видели, когда депутаты Госдумы в разгар возмущений пенсионной реформой дружно заявляли об отказе от непомерных пенсий. Как только закон приняли, тихо сошли на нет душераздирающие «жертвоприношения» народных избранников.
То же самое в нашей гордуме: мои робкие призывы последовать примеру ульяновцев и отказаться от зарплат помощникам даже не поставили на обсуждение. Ладно, что не заявили - товарищ (господин) Сергей Дьячков, нехорошо считать деньги в чужом кармане.
Согласен, действительно нехорошо. А добровольность - дело личное. Справедливость - это как песня, вопрос вкуса, поэтому ее нигде и не бывает.
Мне позвонил известный в городе человек и с горечью стал рассказывать, как его дочь заявила, что молодым в Тольятти делать нечего, перспективы никакой, ну и так далее. Что тут скажешь в утешение?
Наступление Нового года подразумевает оценку пройденного и надежды на будущее. С бывшим проще, все его знают и оценивают по-своему. У меня известная позиция: обычно ссылаются на сырьевую экономику, но с ней живут и в Арабских Эмиратах. Однако у арабов ВВП на душу населения в 3 раза выше, чем в России, а зарплата - в 4 раза больше. Там низкая преступность и высокий уровень жизни. Значит, причина в социальном устройстве общества, ну и плюс ко всему то, что мировая экономика переходит к фазе нового технологического уклада, а нашим чиновникам это не полагается, ну разве что в военке.
Сказывается ли такая жизнь на Тольятти? Разумеется. Раньше многие приезжали к нам и восхищались - город в сосновом бору. Теперь леса нет - своеобразная эпитафия тому автофинансовому богатству, которым так гордились тольяттинцы.
После уничтожения легкой промышленности города весь бизнес оказался завязан на ВАЗе. Новые «песни» придумала новая жизнь: полуразворованный завод перепродали. В результате еще одна напасть - массовые увольнения, всеобщее безденежье. Деньги ушли, люди остались без работы. От бывшей промышленной мощи досталась никудышная экологическая обстановка, провалившаяся набережная, сотни домов, требующих ремонта, и всеобщее разочарование.
На восстановление и выправление ситуации необходимы деньги. Откуда их брать и на что тратить рационально и умело - вот главная суть предстоящей деятельности городской администрации в новом году.
Понятно, что вернуть Тольятти звание столицы российского автопрома не получится, но остановить социальную деградацию жизненно необходимо. Что-то, возможно, сдвинулось: ВАЗ впервые за последние годы оказался в прибыли. Но теперь надо быть умнее: экономику, основанную исключительно на одном типе производства, в любой момент при рыночных отношениях может снова ждать обвал, как только исчезнет прибыль.
Нужны новаторские программы непромышленного развития. Во-первых, очистить воздух города от вредных выбросов; во-вторых, развивать культуру и удобные условия жизни, поощрять и поддерживать разнообразие малого бизнеса, творческих идей и возможностей. Мы должны понимать: треть населения не нашло себе места в некогда процветающем городе. Сколько из них уехало, сколько превратилось в самозанятых, сколько мыкается? Нам вряд ли удастся, как предлагают некоторые, переориентировать экономику города на туризм, значит, надо искать ответы на непростые вопросы.
Москвичи окучивают все, что попадется им под руку. Вот уже и до мусора добираются. Нам надо что-то им противопоставить. Деньги, вращающиеся у московских рейдеров, как известно, в основном бюджетные. По официальным данным, они формируются на 40% добычей полезных ископаемых. Высокотехнологичные производства практически не развиваются. Так что, когда кончатся распил и воровство, кончится и московская экспансия. За этим последует коллапс крупных городов, после чего уже из столиц побегут люди. Куда? В родные пенаты, на природу, в дальние края? Власть ослабеет, олигархи обеднеют, этническая провинция поднимет голову. Мы прячемся в песочек и не желаем видеть возможность таких событий, осознавать их последствия до конца. Напрасно.
Устоят те, кто способен к самоорганизации. Тольятти ради положительной перспективы пора задуматься о модели развития как в нынешних, так и в будущих условиях. Модернизация всех сфер городской жизни, усиление образовательной и инновационной привлекательности. Важно не упускать перспективных людей, подхватывать творческий потенциал молодежи. Кадры решают все, значит, должен быть резерв на все случаи.
Есть ряд федеральных проектов, которые хотя и требуют вложений, но позволяют экономить и зарабатывать: оцифровка местного хозяйства, шеринг общественных пространств, IQ города. Все вместе это называется «Проект «Умный город», где как раз идет конкуренция за людей и эффективное использование инфраструктуры, а решающий фактор - удобство для тольяттинцев.
Для вхождения в данный проект надо повышать эффективность работы ТЭК и ЖКХ, управляемости транспорта и оценки недвижимости (земля, объекты) с помощью беспилотников. Выявляются места аварийности, потерь тепла, недостаточного освещения, незаконной застройки, то есть вся территория города оцифровывается.
Такая технология дает значительное повышение объема налогов для городского бюджета, уточняет потребность в объектах социальной и торговой инфраструктуры. Вплоть до цифрового техпаспорта дворов и домов. Кстати, сразу возникает потребность в рабочих местах для IT-специалистов, среди которых в основном молодежь.
Выводы очевидные, но их надо закрепить и развивать, начиная прямо с 2019 года. Нельзя допустить, чтобы хмурое утро Тольятти перешло в темную ночь.
Сергей Дьячков