Занятия по программе проходили в формате музейных десантов. Их цель - восстановление нарушенной в СССР и постсоветский период связи поколений для ценностного обмена, формирование образа предка как личностно значимого. Программа использует материальное и нематериальное культурное наследие музея и семьи, редкие книги, документы из фондов музея и семейного архива горожан. Методика разработана на стыке педагогики, психологии. документоведения. В программе семейная история связывается с национальной/ локальной и универсальной (в контексте нравственных выборов предков и их влияния на потомков).

Как сообщили TLTgorod в отделе по связям с общественностью ТКМ, два раза в неделю учащиеся колледжа 15-16 лет в рамках курса истории погружались в мир советского и досоветского предков, сравнивали их ценности, картины мира, повседневность, идеалы, устремления, нравственные выборы и поступки, совершаемые в узловые моменты национальной и локальной истории.

Из интересного: большинство современных подростков - атеисты. Откуда это мировоззрение в них, для многих стало откровением. Причем, если в начале работы по программе всякое упоминание о христианстве в дореволюционной России и Ставрополе («городе святого креста») расценивалось как пропаганда религии, то постепенно внимание взрослеющих современников переключалось на принципы устройства традиционной патриархальной семьи, семейные роли, опыт первых советских людей в Ставрополе, оказавшихся в условиях переустройства мира в Гражданскую войну и период становления советской власти и далее включившихся в решение грандиозных задач государственной важности - коллективизацию, индустриализацию, урбанизацию, в великие индустриальные стройки СССР. И все это - на фоне опыта утраты/ нарушения межпоколенных связей, прерванности традиции, изменения семейного уклада (формирование новой модели советской семьи - одно-двухпоколенной, с гендерным равенством, малодетной, стремящейся к бытовому комфорту, с освободившейся для труда и творческой самореализации женщины, отдающей детей в ясли, на пятидневку, в ставший традиционным детский сад как новый институт воспитания («дошкольного образования» (для многих подростков стало откровением, что идеальным институтом воспитания на заре советской власти считался ... детский дом).  

Документы из фондов музея и семейных архивов горожан на игровых карточках программы «Семейные АзБуки» воспринимались подростками 21 века трудно, исторические факты не укладывались в голове, часто вызывали противоречивые суждения. Например, включение пионеров в антирелигиозную пропаганду в 20-е гг. в Ставрополе первоначально мыслилось учащимися колледжа как «свобода» («освобождение»), но по мере исследования историй семей ставропольчан восприятие подростков менялось. Так, резонанс произвела история ставропольчанки Шароновой (чей муж, владелец мельницы, был убит с целью грабежа, а сама Шаронова объявлена «кулачкой» и нарисована в технике «шарж» в школьном «Уголке безбожника» сидящей на мешках с зерном (позже она сослана в Сибирь, малолетняя дочь осталась у тетки в Ставрополе). Звучали фразы: «детей легко обмануть...», «они легко подвергаются пропаганде, верят взрослым», потому и нарисовали стенгазету с Шароновой в школьном пропагандистском уголке. Однако, в какой именно обман вовлекались ставропольские пионеры сто лет назад, сформулировать подросткам 21 века было трудно. Интересно, что в лесу рук, голосующих в 21 веке за лозунг «Перельем колокола на трактора!» (как не утративший своей актуальности) поднялось четыре руки «против». Оказалось, конформизм и советская традиция в 21 веке - не препятствие для подростков иметь мировоззрение, присущее досоветским предкам на протяжении 900 лет дореволюционного периода истории (учитывая, что христианство - государственная религия в дореволюционной России (при наличии уважительного отношения к другим конфессиям). Психологическая линейка «ценности - установки - поведение» в истории (семейной, локальной, национальной, универсальной) раскрывалась в программе постепенно, и не всем. 

При исследовании собственной семейной истории подростки открывали предков своей семейной системы (некоторые, действительно, опрашивали родственников (!). Возникали близкие (возникали они для всей группы учащихся, что важно, а не только для исследователей), которые в одночасье лишались хозяйства (при раскулачивании), бежали для спасения собственных жизней и, как ни странно, адаптировались к условиях советской системы. Последнее современным подросткам казалось непостижимым (Куда они дели обиду?!). Из семейных историй одногруппников возникла история, как семья прятала много десятилетий фото своих предков (знатного происхождения), и это была семейная тайна за семью печатями (реально грозившая преследованием семьи. (Шок, 21 век)...

На последнем занятии 15-16 летние учащиеся колледжа сервисных технологий и предпринимательства Тольятти слушали притчу о блудном сыне (на экране в этот момент была картина Рембрандта и кадр из фильма Тарковского («Солярис»). Притча звучала в звенящей тишине: космос стоял в полный рост прямо в учебной аудитории. Вопрос ведущего «Какие слова в притче (написанной несколько тысячелетий назад) непонятны?» - остался без ответа. Рисовали сюжет притчи все: кто-то на своем (собственном) листе белой бумаги изобразил уходящего вдаль сына с огромным мешком наследства, кто-то - бегущего с распростертыми объятиями отца, кто-то - зависть брата, не мешавшего восстановлению (целого). Один мальчик нарисовал Ивана Грозного, в его руках был сын, но его - не было.

Программа «Семейные АзБуки» Тольяттинского краеведческого музея сейчас работает в школах города и в ряде музеев городов ПФО - Октябрьске, Томске, Йошкар Оле, Самаре.
Автор: Редакция TLTgorod