В ночь на 14 мая в Екатеринбурге исчезло государство, а право на насилие получили боевые бригады, работающие в интересах крупного бизнеса. Об этом в своем репортаже сообщает корреспондент "Новой газеты". Толпа качков заходит в сквер у городского пруда в Екатеринбурге с улицы Ельцина. В сквере звучит музыка, около 800 человек танцуют под Scorpions и водят хоровод. Я среди них. Наблюдаю. Проходит минута: люди бегут в панике, качки догоняют их, бьют и заливают из газовых баллонов. Все это, по их словам, делается «во имя веры православной». За бойней наблюдают полицейские. Не вмешиваются. Вот как это было…
Утро 13 мая началось с новостей: «В Екатеринбурге стартовало строительство храма Святой Екатерины». «Стартовало» — громко сказано: просто ночью сквер у городского пруда огородили забором из алюминия и поставили палатку с первым камнем будущего храма.
Город вскипел. Против строительства церкви на месте главного городского сквера и раньше проходили многотысячные митинги. И хотя возведение храма было санкционировано властями Екатеринбурга еще в феврале, противники до последнего надеялись, что с ними начнут диалог.
В соцсетях появился призыв: к 19.00 собраться у городского пруда на прогулку. К назначенному времени приходят около двух тысяч человек.
Прогулка сразу оборачивается «боевыми действиями». Люди пытаются раскачать забор, и делают они это с легкостью. Какое-то время удержать ограждение на месте пытаются охранники «Русской медной компании» — одного из спонсоров строительства храма.
Но «гуляющие» все же валят ограду и устремляются в сквер.
И начинается настоящая прогулка: люди включают музыку, беседуют, кто-то достает ракетки для бадминтона. Молодой человек в футболке «Скверу быть» садится спиной к охранникам и начинает играть на глюкофоне.
— Вообще меня зовут Катя Лавтикова, но сегодня я Природа Анатольевна, — шутит девушка в темно-синем платье с венком из искусственных роз. — Я пришла сюда, потому что история со сквером для меня — ножом по сердцу. Я не могу смотреть, как в нашем городе застраиваются последние зеленые зоны. Причем застраиваются без диалога с жителями: нас ведь просто никто не спрашивал, а я не люблю, когда меня не спрашивают.
Справедливости ради стоит сказать, что общественные обсуждения по межеванию территории под строительство храма мэрией проводились. Если верить официальным цифрам, «за» строительство высказались 3 107 человек, «против» — всего 192. Противники возведения храма эти цифры не признают, замечая, что почти никто об общественных слушаниях информирован не был.
Ближе к девяти вечера прогулка превращается в дискотеку. Из переносных колонок звучат: «Наутилус», Queen, Scorpions и, конечно же, «Перемен!» Виктора Цоя. Сотня человек водит хоровод вокруг палатки с охранниками, распевая «Катюшу». Раздается скандирование «Скверу быть!» и «Это наш город!».
Полиция не вмешивается. Поднимать поваленный забор и вовсе никто не думает.
И уж совсем мало кто обращает внимание, что на улице Бориса Ельцина, на подходах к скверу, собирается толпа спортивных парней в футболках «Академия единоборств «Русской медной компании». На часах — без четверти одиннадцать.
Ногами, газом и иконой
Качки забегают в сквер, как по команде (впоследствии они так и будут говорить: «Была команда свыше, от Бога»).
Через мгновение начинается месиво: молодчики хватают собравшихся, выталкивают их из сквера. Бьют, матерятся, издеваются. Меня в плечо толкает парень в черной футболке и черной кепке: «Ты чего фотографируешь? Пошел отсюда». Пытаюсь объяснить: «Я журналист». Ответ простой: «В *** (лицо) надо?»
Проходит не больше минуты, и сквер полностью зачищен, забор вокруг него восстановлен.
— Ты охренел? — кричит одному из «спортсменов» парень в джинсовой куртке. — Ты у меня девушку избил! Ты девушку-то зачем ударил?
Противники оказываются по разные стороны забора: спортсмены остаются в огражденном сквере и мешают «гуляющим» вновь сломать ограду. Сами «гуляющие» периодически умудряются вытаскивать из-под забора бетонные блоки, на которых он крепится. Идет бесконечная перебранка. То и дело особо разгоряченные активисты наваливаются на забор, чтобы вступить в драку. Но в силе явное превосходство у спортсменов. Среди них замечают известного боксера Магомеда Курбанова и бойца ММА Ивана Штыркова. Оба, по сообщениям СМИ, — выпускники Академии единоборств «Русской медной компании».
После очередной порции взаимных оскорблений забор поднимают сами спортсмены.
Один из них выбегает в толпу «гуляющих» и распыляет перцовый газ из баллончика.
Полиция, которая до этого за происходящим лишь наблюдала, хватает спортсмена с баллончиком, но остальные качки затаскивают его обратно за забор. Немного посовещавшись, полицейские все же направляются за ограждение и «берут» распылившего газ.
Через полчаса задерживать начинают уже «гуляющих». Впрочем, тоже безуспешно: в отдел увозят всего одного человека. Еще двоих толпе удается отбить.
Пока полицейские пытаются вести задержания, спортсмены начинают закидывать людей пол-литровыми бутылками из-под воды. Те в ответ скандируют: «Фашисты!»
В какой-то момент один из качков достает большую икону «Спаса Нерукотворного» и начинает ходить с ней по кругу. Затем останавливается и что-то читает на экране мобильного телефона.
— Что это у вас за икона? — спрашивает его девушка по другую сторону забора.
— У нас в православии женщинам не принято разговаривать, — отрезает спортсмен. Затем обходит забор с иконой, читая молитву.
К двум часам ночи полиция разъезжается. Постепенно расходятся и «гуляющие»: к 2.30 их уже не больше 150 человек. Спортсмены по-прежнему остаются за забором в полном составе. Вести конструктивный диалог сторонам не удается: протестующие не понимают, почему их мнение о будущем сквера можно не спрашивать, а спортсмены точно так же не понимают, «как можно выступать против храма?»
К 5.30 утра вторника протестующие расходятся. За забором остаются сторожить палатку с первым камнем храма два десятка качков.
Идти на компромиссы в Екатеринбурге, похоже, не готова ни одна из сторон. Защитники сквера и сторонники строительства обещают новые массовые акции.
Споры вокруг строительства храма Святой Екатерины не утихают в Екатеринбурге уже 9 (!) лет. В 2010 году екатеринбургская епархия РПЦ предложила построить собор на площади Труда. В городе начались протесты, и епархия от своих планов отказалась.
В 2016 году у церковников появились два мощных союзника — гендиректор Уральской горно-металлургической компании (УГМК) Андрей Козицын и председатель совета директоров «Русской медной компании» (РМК) Игорь Алтушкин. Они решили построить храм Святой Екатерины прямо в акватории екатеринбургского городского пруда. Для этого предполагалось насыпать в центре пруда остров, а с обоих берегов построить к нему подходы. Идея вызвала протесты еще серьезнее, чем в 2010 году. Вмешиваться пришлось губернатору Свердловской области Евгению Куйвашеву. В результате строительство завернули и предложили новый вариант: храм вместо сквера.
Один из инициаторов строительства храма Андрей Козицын, откликаясь в интервью порталу E1 на недовольство горожан, заявил: «Где бы он [храм] ни был, некоторым людям везде плохо. Все места, которые до этого предлагались, по разным причинам не устраивали энное количество людей. Они всегда есть, эти люди: что бы ни происходило, лучше ничего не делать. Протестовать же против чего-то надо».
Кто здесь власть?
Самое удивительное и неприятное в истории с бойней в центре Екатеринбурга — полное самоустранение властей.
На место конфликта не приехали ни мэр Екатеринбурга Александр Высокинский, ни губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев. Они предпочли не замечать происходящего, хотя принимали в истории со строительством храма самые принципиальные решения.
Оба прокомментировали ситуацию лишь на следующий день.
Высокинский свой невыход к людям объяснил тем, что «с работы вышел в полночь». К этому времени, к сведению мэра, конфликт только набирал обороты.
Губернатор Куйвашев предложил сторонникам и противникам строительства храма провести переговоры в своей резиденции. «Уличные конфликты — это не путь, которым можно решить проблему. Я думаю, что самый правильный шаг сейчас — организовать прямой разговор друг с другом. <…> Жду в своем кабинете по пять представителей с каждой стороны», — написал Куйвашев в инстаграме.
— При этом правительство предприняло попытку фильтровать список участников. Нам прямо заявили, что есть люди, которых на встрече видеть не хотелось бы.
— (продолжает) Например, политолога Федора Крашенинникова, который является одним из наиболее активных защитников сквера, или журналиста Рината Низамова, — рассказал «Новой газете» екатеринбургский общественник Дмитрий Москвин. — Мы считаем, что губернатор не должен собирать закрытые встречи, а должен выйти к людям на улицу и ответить на их вопросы.
Впрочем, может ли встреча у губернатора хотя бы теоретически изменить сложившуюся ситуацию — непонятно. В РПЦ уже заявили, что храм будет построен, несмотря на протесты. «Церковь не готова к компромиссу по вопросу строительства храма. Именно на том месте, где его планируют начать, строительство продолжится в любом случае», — заявил на брифинге старший священник Максим Меняйло.
Больше же всего в истории с ночным противостоянием в центре Екатеринбурга удивили полицейские в роли статистов. Стражи порядка просто наблюдали, как спортсмены силком выгоняли людей из сквера, и просто разъехались, когда на месте оставалось еще почти 250 участников конфликта.
Получить комментарий ГУ МВД насчет бездействия полиции «Новой газете» не удалось: пресс-секретарь управления Валерий Горелых сослался на занятость.
Ситуация, когда сотня хорошо подготовленных спортсменов устраивает драку в центре города, когда толпа на протяжении почти шести часов ведет перепалку на повышенных тонах, не может быть нормальной ни в одном цивилизованном государстве. Но все органы власти в эту ночь вели себя так, будто ничего особенного не происходит.
Понимают ли екатеринбургские чиновники и силовики, что в четвертом по величине городе России действует нигде не зарегистрированное боевое формирование, деятельность которого никак не регулируется государством?
А может быть, государство его боится?
У проектов «Русской медной компании» потрясающая поддержка со стороны спортсменов, занимающихся силовыми единоборствами. Такие же спортсмены избивали челябинских активистов, протестующих против другой стройки РМК — Томинского горно-обогатительного комбината (Томинского ГОКа). Не для подготовки ли боевых отрядов «для защиты бизнеса» существует Академия единоборств РМК?
Впрочем, «Русская медная компания» уже давала понять, что является самостоятельным «государством», которому даже президент России не указ. В ноябре 2017 года Владимир Путин пообщался с активистами челябинского движения «СтопГОК», выступающего против строительства Томинского комбината. Предприятие, по мнению челябинцев, может отравить единственный питьевой источник города — Шершневское водохранилище. «Я разделяю вашу озабоченность и думаю, что проекты подобного рода не должны решаться кулуарно и исключительно на административном уровне», — заявил президент активисту Василию Московцу.
Однако уже через четыре дня губернатор Челябинской области Борис Дубровский сообщил протестующим, что Томинский ГОК все равно будет построен. А администрация президента в скором времени просто прекратила с ними переписку.
По некоторым сведениям, расположить к себе администрацию президента владелец РМК Игорь Алтушкин смог как раз благодаря связям с РПЦ: «Русская медная компания» — крупнейший жертвователь церкви, а на принадлежащих РМК авиабортах летал в 2018 году сам патриарх Кирилл.
Иван Жилин