Тольяттинский журналист-расследователь Павел Каледин, анализируя факты из криминальной истории нашего «Бандограда», рассуждает в ФБ, почему российской общественности не стоит удивляться тому, что на днях произошло в Москве с Иваном Голуновым. Что я хотел бы добавить про Голунова. В 2000 или 2001 году к нам в «Тольяттинское обозрение» принесли забавное видео. Там группа из нескольких оперов во главе с замначальника местного УБОПа вязала одного авторитетного тольяттинского бизнесмена. Объект следственных действий обвиняли в хранении боеприпасов (ручной гранаты), а видео было приобщено к делу как вещдок.
Центральным эпизодом сюжета стала сцена с запихиванием этой самой ручной гранаты в задний карман джинсов подозреваемого. Причем совершал этот неприкрытый акт фальсификации сам замначальника УБОПа. Причем на камеру. Почему ему нужно было запихивать ручную гранату именно в задний карман брюк, и почему все это было старательно снято на камеру и представлено в суд как доказательство вины обладателя джинсов? И замначальника УБОПа, и снимавший все это дело опер, и следователь, приобщивший этот шедевр киноискусства, были клиническими дебилами? Как они могли оказаться на своих должностях? Особенно, замначальника УБОПа? («Как же он служил в очистке?»).
Ответ: да, дебилы. Но играет роль не только это. Подкидывания, подставы, фальсификации в 90-е годы вошли в практику работы правоохранительных органов. Скорее всего, они вошли в эту практику еще раньше, но я познакомился с ней именно в 90-е. И тогда это выглядело даже оправданным, неизбежным злом. Нужно было как-то останавливать организованную преступность, бороться с разгулом бандитизма. Поэтому милиция подкидывала боеприпасы, прессовала обвиняемых и свидетелей, мухлевала с экспертизами, следователи все это радостно приобщали к делам, прокуратура закрывала глаза, суды выносили приговоры. Дмитрий Плоткин, одним из первых в России сумевший посадить на скамью подсудимых целую ОПГ, говорил мне на диктофон в то время примерно следующее: «Если нет возможности посадить бандита за рэкет и убийства, то его нужно посадить хоть за что-нибудь. Хоть за незаконный подъем флага Зимбабве у себя на даче».
Создался некий конвейер беззакония и на этот конвейер в принципе мог попасть любой: и бандит, и добропорядочный человек, которого объявили бандитом. Спастись шансов не было. Потому что если милиция объявляла тебя бандитом, то суд мог принять любой абсурд в качестве доказательства вины.
Но с тех пор повестка изменилась, организованная преступность больше не является проблемой номер один. А методы, судя по делу Голунова, остались в практике. Милиция стала полицией, а методы остались. И самое страшное, что других методов у нее просто нет. Они не умеют работать по-другому. Именно поэтому они сейчас удивляются поднявшейся медийной буре. Именно поэтому их начальник Щиров говорит на диктофон, что не видит никаких нестыковок в деле. Ведь они же все сделали, как всегда. А всегда прокатывало.
Но в этом есть один хотя и маленький, но плюс: даже фальсифицировать грамотно они так и не научились.