Отец Алексей Ким
В Тольятти состоялось первое судебное заседание по громкому делу о ДТП с участием бизнесмена Сергея Лекторовича. Летом 2012 года обвиняемый, управляя внедорожником Volkswagen Touareg, совершил выезд на встречную полосу движения и столкнулся с автомобилем семьи Тихоновых.
Трагедия случилась в зеленой зоне Тольятти. Татьяна Тихонова от полученных ран скончалась. Врачам удалось спасти ее мужа Дмитрия и малолетнего сына Данилу. Они несколько месяцев провели в больнице. Сергей Лекторович скрылся с места ДТП, получив незначительные травмы. Легко отделались и сотрудники прокуратуры Автозаводского района Тольятти, которые находились вместе с ним в автомобиле. Судя по видеозаписям с места ДТП, которые долгое время обсуждали пользователи интернета, в машине Лекторовича сразу после аварии нашли початую бутылку с пивом. Однако сейчас Центральный районный суд Тольятти не берет во внимание эти факты. Лекторовичу удалось доказать полицейским, что в момент аварии он был абсолютно трезв. Это позволяет обвиняемому рассчитывать на более мягкое наказание.
В суде Сергей Лекторович появился с гордо поднятой головой, едва сдерживая улыбку. Это видно даже на фотографиях. Среди участников процесса эта улыбка вызвала волну возмущенных реплик. Но настоящей сенсацией стало появление в зале суда двух сельских священников из Ставропольского района, которые попросили судью отпустить Лекторовича под подписку о невыезде. Один из них — отец Алексей Ким, настоятель храма в честь Архистратига Михаила из села Верхнее Санчелеево — согласился ответить на вопросы «P.S.».
— Можно я начну?
— Конечно.
— Перед тем как вы начнете задавать вопросы, я хочу обратиться к общественности и к журналистам. В газетах вышли не совсем корректные публикации о моем появлении в суде на процессе Сергея Лекторовича. Во-первых, журналист перепутал мои слова. Я ему сказал, что Сергей еще не воцерковился до конца, что он идет на пути к воцерковлению. Ведь если бы он был воцерковлен, то, наверное, не споткнулся бы так по жизни. Журналист вместо слова «воцерковленный» написал, что Лекторович некрещеный. Чувствуете, какая разница?
— Отец Алексей, вы давно знакомы с Сергеем Лекторовичем?
— Сергей дорог мне как человек, и не потому, что он имеет какой-то статус. Для меня он ценен тем, что он искренний человек. Я знаю его как прихожанина, который шел по пути воцерковления. Он приезжал к нам в храм, исповедовался, причащался. Процесс воцерковления непростой. Это постоянная борьба с самим собой. Со своим самолюбием, со своими недостатками, и бывает, что она затягивается на многиемногие годы. Если человек исповедался и причастился, то это не значит, что он уже воцерковился. Так что Сергей дорог мне как прихожанин, который делал свои первые шаги к воцерковлению именно в нашем храме и продолжал вот до этого несчастья. Я помогал ему как приходской священник. Он советовался со мной, спрашивал, как бороться со страстями, с грехом. И мое присутствие в суде, мое ходатайство — это исключительно переживание за своего прихожанина.
— А вам самому как показалось: у Лекторовича были успехи? Я про борьбу со страстями и грехом.
— Когда человек искренне работает над собой, то священник никогда ему не будет этого говорить, потому что есть такой принцип в духовной жизни. Даже когда человек преуспевает, ему не нужно этого говорить. Вы же знаете, есть такие пороки, как самомнение, тщеславие, гордость...
— Я понимаю, вы это не могли ему сказать, ну а нам то можете?
— Могу сказать и вам, и общественности, что Сергей исправлялся в лучшую сторону, он делал очевидные и очень значимые шаги в плане духовной жизни.
— Христианство, конечно, религия удивительная. Тут тебе и разбойник, который первым в рай вошел, потому что он раскаялся, и Бог послал сына своего страдать за людские грехи. Но ведь в суде и светской жизни есть много формализма. Сергей на суде рассказывает, что он испытал шок, убежал, три дня бегал по лесу. Правда, есть и интересные факты. Например, что он перед тем, как убежать, вырвал видеорегистратор и уничтожил его. В салоне автомобиля нашли бутылку пива. Не напоминает ли вам это фарисейство?
Формально он чист, а по сути очень много вопросов. А вы вот говорите, что он честный человек. Отчего же он на суде не встанет, не скажет, что кается, виноват, и не расскажет всю правду?
— Объясню. Мы многое не знаем о человеке. Часто люди хотят видеть только плохое, толкуют все в худшую сторону. Заметьте эту склонность человеческой личности — всегда толковать в худшую сторону. Почему бы иначе не посмотреть на эту ситуацию? То, что он сорвал видеорегистратор, это может дать некий намек на его недобросовестность. Но вот общественное мнение? Это же ведь страшная вещь! Когда начинается травля, то человек иногда вот так и поступает. Берет и совершает недобросовестные поступки, боясь, что его осудят. Не потому, что он этого хочет, а потому, что он боится последствий. Той злобы человеческой. Понимаете? Приведу пример из своей водительской практики. У меня 16 лет водительского стажа. Ехал как-то и стал свидетелем трагедии — «Нива» сбила велосипедиста. Мальчик умирал на моих руках. Как священник я молился за него, благословлял. Это надо видеть: кровь, посинение тела. Но меня знаете что больше всего поразило? То, как люди ведут себя во время трагедии. Встал на обочине пожилой человек, и знаете, чем он занимается? Он не молится. Он не старается помочь пострадавшему. Он стоит и ругает водителя. Я не выдержал и подошел к этому пенсионеру, сказал ему, что не время, не время осуждать. Меня поразило то, что этот водитель, который сбил мальчика, испытал такой шок. Ему и так плохо, но он не сбежал с места преступления, он остался. Его всего трясет, а люди его уже начали добивать. Почему СМИ об этом не говорят?
— Сергей вел микроблог Twitter. Я посвятил целый день тому, чтобы прочитать все его сообщения, кажется за полтора года. И, знаете, там было много личного. Два-три раза в неделю он сам писал, что выпивает. Вы не думаете, что общественность возмущает не то, что вы пришли и заступились за него, а то, что он не раскаялся, не рассказал все честно, в том числе и про алкоголь?
— Общественность желает раскаяния, правды. Я понимаю. А можно задать вопрос общественности? Как часто она реагирует на чистосердечное признание преступника? Ведь общественность тоже обязана адекватно отвечать — помиловать. Правда? Но факты нам говорят о другом. Почитайте, что пишут в интернете про Лекторовича: «Убить гадюку!», «Расстрелять на месте!», «Прощения нет!». Как после этого людям говорить правду, если они предлагают такие вещи? Мы ведь Достоевского считаем гением, а мы ведь его не знаем. Есть такой замечательный диалог Мармеладова с Раскольниковым. Когда Мармеладов рассказывает, что он человек, который поступает подло. Он многие вещи рассказал окружающим, а потом эти люди стали над ним смеяться. И это после того, как он открыл душу, раскаялся, вывалил о себе всю правду. И вот тогда он сказал замечательную фразу о том, что если вы наказываете, то вы и пожалейте, ведь я сам пойду на страдание и буду мучиться за свои грехи. А общество так не делает. Даже когда человек раскаивается, у общества к нему остается злой осадок. Мол, это просто преступник, его надо добить. А церковь всегда ходатайствовала за тех, кто кается.
— Лекторович ведь не простой человек. Было дело, что он с товарищами-скинхедами в юности избил парня в 32-м автобусе. Оставили его на всю жизнь инвалидом. Лекторович шел подозреваемым. Потом вдруг стал свидетелем.
— Знаете, почему я сейчас обращаюсь к общественности? Я не отрицаю эти факты, если они были доказаны. Возьмем даже Достоевского, вы знаете, что он был приговорен к смертной казни? И если бы его расстреляли, то у нас бы не было одного из гениев русской классики. Трудно судить. Кто мог сказать, что это замечательный русский классик, который пройдет каторгу и потом это опишет.
— Вы говорите сейчас не о прошлом, а будущем. Но вы ведь не можете до конца поручиться за будущее Лекторовича? Вы можете дать гарантию, что он, освободившись, не будет совершать других подобных поступков?
— Часто задумываюсь, какими вырастут мои дети, а у меня их восемь. Как говорится, от сумы да от тюрьмы не отрекайся. И ведь даже у замечательных родителей бывают не самые лучшие дети. Пример из Библии. Пророк Самуил — чистейший по совести человек, но его дети пошли другим путем. Это же не значит, что отец плохой. Всякое в жизни может случиться. Даже у святых бывали не святые дети.
— Если бы Достоевский не прошел каторгу, то его бы не было как писателя. Может, Лекторович заслужил испытание?
— Суд должен быть милостив. Вот представьте, если ваш ребенок попал в такую ситуацию. Вот вы как отец что бы делали? Он провинился перед обществом, совершил много плохих поступков, но он покаялся, а люди ему не верят. И тут пришел священник и ходатайствует за вашего сына. Вы бы были на чьей стороне?
— Вам не кажется, что Лекторович стал заложником собственных амбиций? Заложником ситуации, которую сам же и смоделировал. Ведь до этой страшной аварии он хотел быть медийной персоной, хотел быть в центре внимания.
— Правильно. Сергей это осознал. И, находясь в СИЗО, он мне сказал: «Батюшка, я многое понял». И почему я за него ходатайствую и предупреждаю других, чтобы они не пошли тем же путем. Наверняка он когда-то тоже когото строго судил. А есть такой духовный закон: «В чем кого осудишь, в том и сам побудешь». Этот закон действует очень жестко. И все те люди, которые мнят себя праведниками, часто сами оказываются в точно такой же ситуации.
— Вы обмолвились, что он в СИЗО это вам сказал. Вы его там навещаете?
— Да, когда есть время. Сергея исповедует еще один священник — отец Вячеслав из Соснового Солонца.
— Сейчас все проводят параллели с делом Pussy Riot. Лекторович может быть виновен в смерти человека, но приходит священник и просит суд отпустить его под подписку о невыезде, а девчонкам дали реальный срок.
— Я думал об этом. Это два разных дела. Различие в том, что Сергей Лекторович публично раскаялся, а «Пусси райот» — нет. Церковь ходатайствует и прощает тогда, когда человек кается, но среди этих девушек не было раскаявшихся.
Виталий Папилкин, Валерий Трубин, Постскриптум