Запись от 26 марта 2016 года, местное время 7.44:

В тольяттинском микрорайоне Шлюзовой я проживаю с марта 1989 года, мой дом находится рядом с каналом, но лишь нынешней весной я обратил внимание на то, как перед паводком дно канала едва ли не полностью обнажается, открывая значительные площади, большую часть года скрытые водой.

В районе паромной переправы на Копылово я подошел к мужчине, который наполнял ведра смесью мелких ракушек и ила, находившихся у него под ногами.

- Вы для чего это используете? – спросил я его.

- Удобрение хорошее. Я в прошлом году высыпал два ведра в теплицу – так у меня помидоры ого-го как поперли.

- Вы тут рядом живете?

- Да, вон там, в соседнем доме.

- А скажите, здесь часто так дно канала обнажается?

- Раньше не так сильно вода уходила, это последние лет семь началось.

От забетонированного берегового укрепления на несколько сотен метров к центру канала тянулись проплешины обнажившегося дна. Даже ранним утром на берегу можно было наблюдать горожан, совками и лопатами наполняющих ведра, тележки и пластиковые мешки природной смесью, находящейся у них под ногами. Коллега по путешествиям, увидев мои фотографии с ракушками и илом, походя произнес: «Так это же сапропель!».

Я впервые услышал это слово и поэтому позже обратился к словарю: «Сапропель на греческом – это грязь (гнилой), представляет собой отложения, образовывавшиеся на протяжении многих столетий на дне рек, озер, прудов; в целом, все эти водоемы объединяет содержание в них пресной воды. Основой подобного рода отложений выступают остатки живых организмов, отмершая водная растительность и частицы почвенного перегноя».

Но обезвоженный берег изобиловал не только собирателями дармового удобрения. Другая категория людей, внимательно разглядывая почву под ногами, выискивала черный металл (возможно, не только его). Кто-то подбирал железки голыми руками и кидал их ближе к берегу, кто-то ковырялся в земле клюшкой или металлическим крюком. Я подошел к двум парням с металлоискателями в руках и тянущимися от них наушниками на голове.

- Есть что интересное? – начал я дружелюбно.

- Нет ничего интересного, - неохотно ответили мне. 

Откровенно говоря, особого смысла в сборе металла на дне канала я не видел. Во всяком случае, в районе судремзавода дно было просто усеяно различными железками – бери не хочу. Но, помимо явного металлического лома, попадались довольно винтажные вещи, вполне пригодные для размещения их на даче или во дворе загородного дома. Для тех же дачников и рыбаков под ногами можно было обнаружить множество грузилов, якорей, кошек, мерных стаканов и прочего полезного в умелых руках металлического хлама.

Почва под ногами была разной консистенции: песок, щебенка, галька, ракушечник – на разных участках состав варьировался. В промоинах еще стояла вода, а земля под нагревающимся от солнца черным илом только-только начинала оттаивать. Дабы случайно не попасть в незаметную на поверхности вытаявшую трещину или не увязнуть в кажущейся твердой почве, я медленно, на полусогнутых ногах, раскачивающейся походкой передвигался вдоль берега, аккуратно перемещая собственный вес то на правую, то на левую ногу, осторожно наступая на почву. В какой-то момент я отвлекся, и ботинок погрузился в вязкую жижу, которая заодно слегка запачкала штанину.

Вязкий берег, вроде, не сулил неприятностей. Я заметил, что от сходней на паромной переправе, к которым летом причаливает пассажирский катер, в сторону Копылово по рыхлому стремительно таящему льду время от времени перемещаются горожане, демонстративно плюющие на технику безопасности и правила поведения на льду (на воде). Многочисленные любители подледного лова, рассредоточившиеся по убывающему льду канала, давали надежду на то, что, авось, в этот раз никто не провалится под лед. Понимая, что поступаю неправильно, я стремительно направился к противоположному берегу. Посередине канала мой энтузиазм поутих: поверхность непрочного льда все больше покрывалась водой. Не желая больше испытывать судьбу, я развернулся и направился назад. 

Напомню: свой фоторепортаж я осуществил 26 марта. Но рассказать о нем решил лишь несколько недель спустя. Причина тут проста: чтобы вдохновленные моим рассказом читатели не ринулись по горячим следам в массовом порядке исследовать дно канала и чтобы они не лезли на тающий лед. Ладно бы еще взрослые, для таких дураков и существует естественный отбор. Но ведь на лед и зыбкую грязь могли отправиться дети, подростки. Зато теперь, когда вы читаете эту статью и когда опасность нелепых происшествий миновала, официальные источники передают следующую информацию: «В связи с необходимостью обеспечения водой низовье Волги и увеличения притока в створе гидроузла Жигулевская ГЭС информирует об открытии затворов водосливной плотины. День открытых шандор намечен на 13 апреля. После этих манипуляций ожидается повышение уровня воды в нижнем бьефе гидроузла. Дальнейшее маневрирование затворами водосливной плотины и изменения сбросных расходов Жигулевской ГЭС будет производиться без предварительного оповещения населения. 12 апреля специалисты Жигулевской ГЭС в 11.00 производят пробное открытие шандор в связи с резким подъемом воды».

И, наконец, нужно пояснить, почему меня так заинтересовал какой-то обмелевший канал. По состоянию на конец марта 2016 года заместитель по науке директора Института экологии Волжского бассейна Российской Академии наук Сергей Саксонов, к которому я при посредничестве специалистов краеведческого музея обратился за комментарием, не связывал осушение канала с природными факторами и предполагал, что это была техническая необходимость. Дело в том, что в этом году ожидался мощный паводок, к которому нужно было подготовиться, чтобы технические неполадки не привели к какой-нибудь чрезвычайной ситуации. К счастью, половодье, начавшееся в первых числах апреля, согласно прогнозам ожидалось в этом году в пределах нормы.

Тем не менее, не время расслабляться: антропоморфное воздействие человека на окружающую среду может принести и непрогнозируемые результаты. Так, последний ремонт шлюзов осуществлялся относительно недавно, в 2007 году. Тогда многие СМИ писали: «Жемчужина России», а именно так речники Волго-Камского каскада называют шлюзы Тольятти, постепенно лишается устаревших конструкций. Ремонт на гидросооружениях проводился, но такой масштабной реконструкции на шлюзах не было более полувека. Еще 5 лет назад угроза прорыва здесь была вполне реальной. По словам специалистов, проводящих замену старых ворот на новые, даже процесс демонтажа конструкций нес в себе угрозу. Процесс замены только одних ворот, перекрывающих вход в шлюзокамеру, занял почти 7 месяцев. Гигантские металлические сооружения доставили в Тольятти еще в ноябре. Каждая створка весит более трехсот тонн. Большая часть работ проводилась вручную. Сегодня на шлюзах работают только монтажники. До первого запуска остались считанные дни. Первоначально шлюзокамеру планировалось запустить в работу в середине июня. Но процесс сборки остановил паводок. Вода затопила место работ, и даже подъемные краны пришлось временно демонтировать. Сборка новых ворот практически завершена. Сами мастера оценивают свою работу как добротную, но окончательную оценку поставит комиссия. Первые испытания ворота пройдут в июле, а затем через эту шлюзокамеру, которая до сих пор считалась резервной, начнут проходить маломерные суда».

А в 2013 году TLTgorod сообщал еще об одной подстерегающей нас опасности: «В ходе проверки потенциально опасных объектов – судоходных шлюзов с сооружениями в подходах №21-22 и №23-24 Самарского района гидротехнических сооружений и судоходства филиала Федерального бюджетного учреждения «Администрация Волжского бассейна внутренних водных путей» (Самарского РГСиС) прокуратура Комсомольского района Тольятти установила признаки уязвимости и террористической незащищенности. Так, в нарушение требований ФЗ «О противодействии терроризму», «О безопасности гидротехнических сооружений» на шлюзе №21-22 не работает видеонаблюдение. Телефонные аппараты караульных помещений шлюзов №21-22 и №23-24 не оснащены устройствами автоматического определения номера. Кроме того, не проводятся инструктажи персонала объекта по повышению бдительности и действиям в условиях террористической угрозы, информирует сегодня пресс-служба облпрокуратуры. В связи с этим районным прокурором в адрес руководителя Самарского РГСиС внесено представление об устранении выявленных нарушений. Кроме того, в суд направлено исковое заявление об обязании выполнить мероприятия по приведению потенциально опасных объектов в безопасное состояние. Акты прокурорского реагирования находятся в стадии рассмотрения».

Итак, я начал с обычной прогулки по дну канала. Сама набережная Шлюзового района (г. Тольятти) расположена на ул. Никонова. Но когда отступает вода, по обмелевшему дну можно свободно пройти от ГЭС (судоходные шлюзы №21-22), до гидросооружений, расположенных где-то за ЛЗЖБИ (судоходные шлюзы №23-24). Навскидку это расстояние составляет примерно 5 километров. В летние месяцы, при полной воде, значительные участки этого пути недоступны для пешеходов.

Процессы, происходящие с каналом, могли бы стать привычными для жителей, проживающих в его окрестностях в течение нескольких десятилетий. Хотелось бы думать, что беспокоиться нам не о чем. Мы надеемся на тот человеческий ресурс, который обязан следить за безопасностью граждан. И мы гоним от себя мысль, что однажды что-то может пойти не так.

Вячеслав Смирнов, фото автора, специально для TLTgorod.ru