Не только современный Тольятти, как принято считать, излюбленной полигон для всяческих социально-экономических и политических экспериментов. Так было исстари. Наши места, Ставрополь и Самара, славятся этим уже полтора столетия. И только несведущие люди могут утверждать, что до революции в нашем «медвежьем углу» была тишь да гладь («мертвечина», по образному выражению Перовской) – и жизнь закипела и забурлила здесь только с приходом «строителей светлого будущего» на руинах самовластья.

«Имена, явки!?» – скажете вы. Пожалуйста. Наумовы, Тургеневы, Сосновские, Шишковы – из тех дворянских фамилий, которые мы вспомним ещё не раз. Достойный повод появится совсем скоро: в 2015 году будет отмечаться полуторавековой юбилей самарского земства – первого в России.

В ЧИСЛЕ тех, кто поучаствовал в подготовке крестьянской реформы, был и богатый ставропольский помещик Александр Александрович Шишков (1826-1880) – представитель старинного рода, только, как пишет в своих воспоминаниях А.Н. Наумов, «чисто русского происхождения, тогда как Тихон Андреевич вёл свой род от грузинских царей». (На самом деле, судя по Родословной Шишковых*, оба рода принадлежат к одной ветви, которая идет от Микулы Шишка – правнука Юрия Лозинича, выехавшего из Польши в Тверь в дни Великого Князя Павла Михайловича Тверского. Кровь грузинских царей добавилась в XVIII веке.)

Сын бузулукского уездного предводителя дворянства и двоюродный дед Нобелевского лауреата Владимира Набокова, губернский секретарь, почётный мировой судья А.А. Шишков в своё время удачно женился княгине Марии Хованской, дочери князя Ю.С. Хованского и сестры декабриста Е.П. Ивашовой. Породнившись тем самым и с Наумовыми, Шишков стал владельцем западной части исконно наумовского владения Репьёвки-Архангельского Ставропольского уезда. (Архангельское находится на полпути между Симбирском и наумовским же имением Головкино, которое ныне не существует: до затопления Куйбышевским водохранилищем село располагалось на территории Чердаклинского района Ульяновской области). Немалая часть земель «с великолепными пахотными, лесными и луговыми угодьями», как пишет А.Н. Наумов, жалованных его предкам ещё царем Алексеем Михайловичем, достались Шишковым после «ряда семейных перемен и связанных с ними земельных мобилизаций». Так было до самого 1917 года: восточная часть Архангельского принадлежала Наумовым, западная – Шишковым.

А.А. Шишков при жизни соседствовал в Репьёвке с крёстным отцом автора «Из уцелевших воспоминаний…», двоюродным братом его деда П.А. Наумовым. А на кладбище Симбирского Покровского мужского монастыря он похоронен рядом с бабушкой Александра Николаевича Варварой Алексеевной и его дедом Михаилом Михайловичем Наумовым (1800-1880), одно время симбирским губернским предводителем дворянства.

В историю самарского земства Шишков вошёл без всякого сомнения. Как подчеркивают местные историки, в особом коми­тете по разработке проекта Положения «Об устройстве и улучшении быта помещичьих крестьян» (о котором я упоминал в очерке о Сосновских), работавшем в Самаре в конце 50-х годов позапрошлого века, губернский секретарь А.А. Шишков вместе с отставным прапорщиком Д.Н. Рычковым были заметными представителями «либерального меньшинства» – вплоть до того, что устраивали потасовки с «консерваторами».

СТАРШИЙ сын Шишкова – выпускник физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета, титулярный советник, непременный член губернского присутствия Самарской губернии, почётный мировой судья Николай Александрович Шишков (1856–1910) – тоже вошел в историю российского либерализма. Во всяком случае, в Самарской губернии.

По воспоминаниям А.Н. Наумова, «Николай Александрович был очень близорук, носил постоянно очки и, кроме того, страдал глухотой. Европейски-образованный, много читавший, прекрасно владевший английским и французским языками, Шишков** был человек исключительно кабинетный, хотя он любил говорить о хозяйстве и увлекал, благодаря своему таланту, слушателей, но как практик он был для дела совершенно неприспособленным, и собственное его хозяйство шло до крайности плохо». Все эти сомнительные качества, собственно, и сделали его одним из лидеров «либерального направления» и одним из лучших ораторов. При этом он «говорил увлекательно, красиво, но неубедительно» и тем самым «оказывался неудачным защитником своих идей, благодаря излишней нервности, путаному изложению мыслей и всему своему суетливому поведению, с явным заискиванием перед крестьянскими представителями… На земских собраниях его речами все, бывало, заслушивались, но за ним не шли и его на ответственные роли не выбирали, и лишь, когда нужно было от губернского земского собрания впервые послать нашего избранника в состав реформированного Государственного Совета, в 1906 году, Николай Александрович одним лишь голосом прошел в его члены».

Именно за это словесное заискивание, подкрепленное «делом» (известно, что Н.А. Шишков продал значительную часть унаследованных им земель Крестьянскому банку – опять же, в отличие от Наумовых, которые свою землю берегли), он слыл либералом. Именно за это выборщики из крестьян, как пишут местные историки, на съезде мелких землевладельцев причислили его к разряду «своих» и поддержали его кандидатуру на выборах в Госсовет, обновлённый вместе с выборами в Первую государственную думу**.

Но мало кто знает, что это самое «избрание» для «действенного либерала» (как его снисходительно называли в своих мемуарах оставшиеся в живых после Октябрьского переворота «деятели революционного подполья») «чисто русского происхождения» вольно или невольно организовал другой Шишков – потомок грузинских царей и неисправимый «реакционер» Тихон Андреевич. Вот как пишет об этом Наумов. «Гласные раскололись на два численно равных лагеря: половина стояла за кадета Николая Александровича Шишкова, другая часть – тоже за Шишкова, но Тихона Андреевича – члена нашей партии («Партии Порядка на началах манифеста 17 октября». – С.М.). В результате первый прошел всего лишь одним голосом, по поводу которого в тот же день Тихон Андреевич покаялся мне в своем неуместном благородстве: этот один шар, решивший участь выборов, был им положен направо своему противнику»…

Маленький, но весьма интересный штрих для понимания того, как делалась история!

Впрочем, после скорого роспуска «думы народного гнева», как принято называть Первую думу, Шишков в знак протеста вышел из состава Верхней палаты… «Это был несомненно живой и острый ум, с которым можно было не соглашаться, но который, во всяком случае, давал немалый материал для размышления», – замечает Наумов…

МАТЕРИАЛА для размышления старший из сыновей Александра Александровича Шишкова, умерший своей смертью, хотя и рано («Николай Александрович жил недолго, скончавшись едва достигнув 50 лет», в 1910-м), оставил и в самом деле предостаточно. Например, мог ли он сам подумать, что все трое его братьев*** несколько лет спустя падут жертвами тех, кто вырвет знамя из рук «действенных либералов» лишь с одной целью – обагрить его их же кровью. 

Все трое… И «умный и одарённый» погодок Сергей, уступивший Николаю как старшему брату свою первую любовь – Ольгу Тургеневу (дочь Леонтия Борисовича Тургенева, тётку писателя Алексея Толстого). Семейное предание гласит, что, не смея переходить дорогу брату, Сергей Александрович уехал за границу, получив прекрасное образование, вернулся в Россию, стал крупным промышленником – совладельцем известного на всю Россию Сюгинского стекольного завода в городе Можга в нынешней Удмуртии, а в то время Вятском крае. А любившая его Ольга Леонтьевна вышла замуж за Николая и рано угасла «от несчастной любви» (после чего тот очень скоро, как в свое время его отец, женился на княжне Хованской). Именно эта история, кстати, положена в основу рассказа А.Н. Толстого «Мишутка Налымов», прототипами послужили Николай и Сергей Шишковы…

И оба младшеньких – «необычайно оригинальный» Владимир, ближайший сосед А.Н. Наумова по Головкину, и «музыкант, мечтатель» Евгений. «Тот и другой окончили Рижский политехнический институт и были способными молодыми людьми… но к практической жизни совершенно неприспособленными», – вспоминал Наумов. Имя «экспансивного» Евгения Шишкова попало даже в список политических ссыльнопоселенцев в Ставрополе и уезде: видимо, поучаствовав в студенческих волнениях, в 1899 году он был уволен из Рижского политехникума «за неодобрительное поведение» и определен под негласный надзор полиции. Окончив всё же институт, «пробовал свои силы на земском поприще» (в 1905-1909 гг. служил земским начальником в Ставропольском уезде. – С.М.), «но неудачно, после него, как говорится, болтался между небом и землёй, покуда брат его Сергей не вызвал к себе. Оба брата мученически погибли в Вятском крае во время революции» (см. также здесь).

«О Владимире Шишкове я скажу, как о моем ближайшем соседе в Головкине, – пишет Наумов. – Это был необычайно оригинальный тип с премногими чудачествами, склонный к авантюристическим порывам и азартной страсти. Закончил он свою жизнь в прозаической обстановке глухого деревенского хутора, состоя подневольным супругом простой, рябой, грубой деревенской бабы, может быть спасшей его от большевистской расправы, но, надо думать, также способствовавшей образованию у него злой чахотки, быстро унесшей его в могилу». По воспоминаниям внучки Владимира Шишкова писательницы Веры Филатовой, узнав о предстоящем аресте, дед спрятался от чекистов в шалаше в поле подсолнухов, и когда настали холода, простудился и умер****.

Вот так: один брат рубил сук, другие «полетели щепками».

Точные даты смерти всех троих неизвестны. Зато известно, что в особняке убитых большевиками Сергея и Евгения Шишковых в удмуртской Можге ныне действует культурный центр «Свет».

_________

* По: Иконников Н.Ф. Дворянство России. – Париж, 1957

** Первая Государственная Дума работала с 27 апреля по 8 июля 1906 года. За 72 дня своей работы приняла 391 запрос о незаконных действиях правительства. В итоге была распущена императором Николаем II.

*** У Н.А. Шишкова было три брата – Сергей (род. в 1857 г.), Владимир (род. в 1871 г.), Евгений (род. в 1874 г.) и две сестры: Вера (род. в 1861 г.) – жена троюродного брата А.Н. Наумова, предводителя ставропольского уездного дворянства в 1890-1893 гг. Б.М. Тургенева, и Екатерина (род. в 1874 г.) – жена М.М. Лентовского, друга и соседа по имению А Н. Наумова.

**** По: Филатова В. Бессмертно всё, что невозвратно: Очерки из жизни симбирского дворянства. – Ульяновск, 2001.