Фанаты Homeland, ставшего за четыре года одним из главных драматических сериалов современности (любовь критиков, россыпь премий «Эмми»), встретили анонс русской «Родины» в штыки. Однако причастность к проекту режиссёра Павла Лунгина и актёров калибра Владимира Машкова и Владимира Вдовиченкова давала надежду на то, что адаптация получится как минимум нестыдной.

После премьеры первого эпизода на «России-1» можно сказать, что авторы явно не упали в грязь лицом, однако сильно лукавили, когда отсылались к израильским «Военнопленным»: первая серия «Родины» практически покадрово воспроизводит вступление американского Homeland, а к названному первоисточнику, на адаптацию которого были куплены права, имеет слабое отношение.

«Военнопленные» рассказывали о возвращении двух израильтян домой после 17 лет сирийского плена и их непростом периоде адаптации к нормальной жизни. В Homeland же акцент был смещён в сторону шпионской интриги: из пленников выжил только один Николас Броуди, и он сразу же привлёк пристальное внимание агента ЦРУ Кэрри Мэтисон. Она одна заподозрила в «герое войны» двойного агента, перевербованного террористами, чтобы устроить теракт на территории США.

«Родина» следует схеме Homeland в мельчайших деталях, однако сериал Лунгина закономерно оказывается более целомудренным, чем американская кабельная драма. Авторы адаптации сохранили все важные по сюжету сцены секса, но жена военнопленного в «Родине», например, застаёт дочку за поцелуями с парнем, а не за употреблением марихуаны.

Из первого эпизода также пропала сцена, в которой главная героиня прихорашивается и отправляется в бар, чтобы переспать с первым встречным. В оригинале она была необходима, чтобы показать, что из-за погруженности в работу Кэрри относится к мужчинам как к функциям. Чем руководствовались авторы «Родины», убрав этот фрагмент, не ясно.

Лунгин дискредитировал и реализм Homeland, переместив время его действия в 1999 год. Главные герои постоянно болтают по мобильным телефонам, устанавливают миниатюрные скрытые камеры в квартире подозреваемого и в принципе всячески игнорируют элементы выбранной эпохи. Мотивы авторов ясны: в 1999 году в теракты на территории России было поверить проще, однако этот нюанс явно не стоит всех спровоцированных им ошибок.

Несмотря на некоторые изменения, «Родина» явно была сделана в страхе сломать то, что и так работает, поэтому создатели потратили массу времени на то, чтобы все актёры были максимально похожи на своих американских коллег. С одной стороны, этот подход работает — у Лунгина получилось шоу, не уступающее по своему темпу западным, с другой — выглядит это всё пока как не самая нужная насильная русификация, пригодная только для тех зрителей, кто по каким-то идеологическим причинам не смотрит американские сериалы. Технически «Родина» уступает оригиналу во всём — картинкой, музыкой и производственным бюджетом.

Однако Homeland получил свою славу не за картинку, а историю, актёрскую игру (тут на Машкова можно положиться) и изображение работы спецслужб в серых тонах. Авторы оригинального шоу регулярно заставляют зрителей чувствовать себя некомфортно, показывая зверства ЦРУ и время от времени вынуждая сопереживать террористам и их близким. Сериал Лунгина обретёт смысл, если в нём эти темы будут раскрыты, хотя бы потому, что такого прайм-тайм российского телевидения ещё не видел.

Пока же «Родину» стоит смотреть только по одной причине — чтобы замечать интересные отличия в менталитете жителей США и России. Например, американский Броуди на фоне Капитолия выглядит ощутимой угрозой, а его русский коллега на фоне Кремля — нет.