В феврале 1918 года в селе была установлена советская власть. В 1930 году в Ермаках были образованы зерновой колхоз «Путь Ленина» и рыболовецкий колхоз «Волна» Госрыбтреста. Зерновой колхоз обслуживала Сосново-Солонецкая МТС.
Окрестности села богаты полезными ископаемыми. В 1935 году геологоразведка обнаружила месторождение охры с дебетом 5 тысяч тонн и белой глины с запасом в 37 тысяч тонн. В 1948-1958 годах в селе работал завод по производству огнеупорного кирпича. В годы Великой Отечественной войны сотрудниками кафедры географии и методики ее преподавания Куйбышевского педагогического и учительского института недалеко от села была обнаружена содержащая алюминий порода – жигулит. Однако малая мощность пластов не позволила промышленную разработку месторождения, что и сохранило до нашего времени уникальный природный ландшафт.
Первоначально Ермаки относились к Самарскому уезду Симбирского наместничества. Затем в 1780 году село вошло в состав Сызранского уезда Симбирской губернии. До 1924 года село относилась к Сосново-Солонецкой волости Сызранского уезда Симбирской губернии, с 1924 – к Ульяновской губернии. С 1928 года село Ермаково относилось к Сосново-Солонецкой волости Самарского уезда Самарской губернии. С 1929 года входило в состав Осиновского сельсовета Самарского района Средневолжского края. С 1937 года – в составе Молотовского района Куйбышевской области. С 1941 года Ермаково в составе Сосново-Солонецкого района Куйбышевской области. В 1960 году село вошло в состав Жигулевского района Куйбышевской области. С 1963 года – в Ставропольском районе Куйбышевской области. С 1991 года – Ставропольского района Самарской области. В 2006 году село вошло в состав сельского поселения Осиновка Ставропольского района Самарской области. В общем, почти за полтораста лет ничем не примечательная территория меняла свое административное подчинение несчетное множество раз.
Наш собеседник, Виктор Петрович Модин, оказался не таким уж простым лесником и пожарным: интересуется историей здешнего края, хорошо знает окрестности. Например, было интересно услышать от него о том, что когда-то здесь по Волге сплавляли плоты со срубами: местные жители на берегу подзывали плотогона, тот причаливал, и они выбирали себе домишко на свой вкус. Показал он нам и направление, где до конца 1950-х годов функционировал кирпичный завод. Что примечательно: топливом для производства служили обычные дрова. Правда, до наших дней ни одна здешняя постройка из местного материала так и не дотянула. Больше всего нас поразила история о желтых камушках, схороненных в глиняном горшочке, которые Виктор Модин раскопал здесь в детстве. Они были тяжелые и плоские, и их было очень удобно кидать в воду, делая «лягушку». Взрослые, застав детвору за этим занятием, просто ахнули: буквально за несколько минут мальцы запустили в воду целый клад золотых монет! Было это в 1950-е годы.
Нынешняя история села произвела грустное впечатление. Ну, ладно, после окончательного таяния снегов окрестности здесь просохнут и можно будет свободно перемещаться по пересеченной местности, многие достопримечательности в лесу, по берегам да по оврагам станут доступны для путников. Но не до достопримечательностей тут, когда местная почва – солончаки, да и с питьевой водой проблемы, нет ее здесь, приходится везти из соседнего Соснового Солонца. Зарплаты тоже не радуют: Виктор Петрович рассказывал, что в свою бытность в леспромхозе получал на руки 2,5 тысяч рублей «черными» в месяц. Зимой в Ермаково, как я уже говорил, остается мало жителей, село оживает лишь к дачному сезону. Тогда здесь и открывается единственный магазин, расположенный в строительном вагончике, который торгует преимущественно спиртными напитками, да и то задорого. Опять же за продуктами круглый год приходится отправляться в Сосновый Солонец.
Пока мы общались с нашими собеседниками, к нам подошел еще один местный житель – Алексей Егорович Левушкин. В Ермаково он живет «всего лишь» 30 лет: сначала обихаживал здесь дачку, а выйдя на пенсию – и вовсе обосновался в селе. Алексей Егорович пришел к нам с грустной вестью: у него умер брат, а денег на похороны и транспортировку негусто, пенсия минимальная. Горько было его слушать. Даже в бытовом плане на селе сейчас «подняться» невозможно: пенсия – 4 тысячи рублей в месяц, а чтобы провести несколько десятков метров газовой трубы до дома – нужно выложить газовикам 250 тысяч рублей!
На выезде из села заехали на местное кладбище. После схода снега оно выглядело… как бы это помягче сказать… удручающе. Впрочем, ни одно из кладбищ веселого настроения не добавляет. Здесь мы обнаружили некоторое количество захоронений еще довоенной поры, 1950-х годов. Деревья, упавшие много-много лет назад на металлические надгробья, уже поглотили своей живой древесной тканью могильные кресты. Много заброшенных, а порой и вовсе уже безымянных могил. Ну что ж, нам надо было увидеть и это.
Начал-то я за здравие, да вот кончил – за упокой. Но ничего: мы-то еще живы и в состоянии объездить много любопытных мест.
Вячеслав Смирнов, фото автора, специально для tltgorod.ru