Вблизи героический подвиг уральцев, защищавших малую родину от кавказцев, оказался не таким красивым.

 «Сергей Зубарев в чем был выскочил из бани. Теряя тапки, он летел с ружьем к окраине деревни, а в ушах еще звучал голос соседа, позвонившего по мобиле: «Кавказцы едут, толпа, каратели!» Серега не думал о себе, он думал о женщинах и детях. Ведь за спиною была родина, Сагра...»

Вот такие или примерно такие тексты выдавали в последние два месяца отечественные и зарубежные СМИ. К тому времени уголовный инцидент в уральской деревне вырос до масштабов Кондопоги, но если Кондопога - символ унижения титульной нации перед кавказцами, то Сагра стала реваншем: здесь пришлым дали отпор, показали, что не перевелись на Руси мужики, ильи-муромцы...

 Мне больно, что все было не совсем так.

Сообщение о том, что в ночь на 1 июля в деревне Сагра местные убили екатеринбуржца, появилось на лентах спустя сутки. Правоохранительные органы рапортовали, что виновные задержаны, возбуждено уголовное дело по статье «убийство». Рядовое происшествие.

Но в Интернете тут же появились темы «Менты врут» и «Сагринцы правы». 1 июля была пятница, и множество дачников своими глазами видели кавалькаду машин с нерусскими на пути к Сагре, слышали выстрелы... Люди писали на форумах: если бы деревенские не отстрелялись, боевики наверняка вырезали бы мирных жителей!

«А зачем ты ехал с бандой, ночью, в чужую деревню, вооруженный?! Чаю попить?! А ты что, считал, что тебя пряниками будут встречать?!» - кричал в своем ЖЖ экс-депутат Госдумы Евгений Ройзман, создатель фонда «Город без наркотиков».

Активисты его организации, которая не только лечит наркоманов, но и работает как правозащитная, сгоняли в Сагру, и 4 июля политик явил миру следующую версию случившегося.

В деревне в Уральских горах жил цыган, которого местные подозревали в торговле наркотой. Под давлением деревенских наркобарон съехал, но прислал восемь азербайджанцев с ножами и битами, которые пугнули местных малолеток. Мужики кавказцам сказали: «Приезжайте, соберемся, будем разговаривать». В назначенное время никто не приехал, а уже в 11 вечера в Сагру позвонили со станции Исеть (один местный позвонил): «К вам едет банда, 15 машин, вооружены, будут убивать!» Мужики собрались, похватали кто что мог, побежали на край деревни занимать оборону. Азербайджанцы подъехали, шестьдесят человек, - началась стрельба. А мужиков было десять. Потом вся деревня выбежала...

Мы приводим цитату почти дословно, благо она была многократно растиражирована. После этого в Свердловской области началась форменная истерика.

 5 июля: на форуме популярного городского портала Екатеринбурга собирается ополчение, люди хотят ехать в Сагру на поддержку, требуют присвоить деревне статус поселка-героя. В Сагре в это же время проводится сельский сход, присутствуют зампрокурора области, начальник районного ОВД, уполномоченный по правам человека и, разумеется, Ройзман. Деревенские задают вопрос: «Почему наши мужчины сидят за решеткой, а ни одного из нападавших на нас не арестовывают?» Ройзман объявляет, что его фонд будет защищать жителей Сагры и правда победит.

6 июля. Газетные заметки о Сагре полны пафоса: «Герои, защищавшие свой дом с оружием в руках», «Поставили ультиматум: или перестаешь торговать, или убираешься восвояси», «В деревню пытались прорваться около шестидесяти вооруженных бандитов, но парни из Сагры отчаянно перегородили им дорогу». Про цыгана пишут, что к его дому ежедневно ездили караваны машин (это в глухой деревне!).

В наркотики все верят абсолютно, но цепкие журналисты уже вытаскивают на свет другую причину конфликта: кражу. Работавший у цыгана бомжик обворовал местного жителя Сергея Зубарева (того самого, что «в бане» и «роняя тапки»): вынес маленькую электростанцию, рубанок... Зубарев со товарищи прибежал к цыгану в поисках справедливости: хозяина не застал, бомжика отпинал (сам Зубарев говорит, что работнику «дал затрещину по голове» кто-то другой, главное, факт побоев зафиксирован экспертизой). Так и закрутилось. Цыган вызвал азербайджанцев, которые помахали ножами у носа 17-летнего Зубарева Гриши (племянника того, который с тапками)... Чистая уголовщина.

Вроде бы это должно было снизить общий накал, но нет. На улицах Екатеринбурга появляются угрюмые люди с самописными плакатами «За Сагру!», на автобусных остановках кто-то вешает объявления: «Выйду замуж за сагринца», «Свяжу свитер сагринцу», «Ищу зятя сагринца». 8 июля в центре города проходит митинг, 9-го в Сагру прилетает на вертолете губернатор Свердловской области Александр Мишарин, обещает деревенским починить дорогу и построить медпункт...

Уголовное следствие идет своим чередом: в день визита губернатора руководитель Следственного комитета области Валерий Задорин объявляет, что установлены уже пятнадцать нападавших на Сагру: часть их обратились в больницы с огнестрельными ранениями; все допрошены. «А почему не задержаны?!» - гневно вопрошают журналисты и получают неофициальный ответ: «Нам нечего им предъявить».

Любопытно! Такое нападение - и нечего предъявить?

Широко разворачивается травля правоохранительных органов. Журналисты упрекают следователей в одностороннем уклоне: сажать только деревенских (от сознания коллег как-то ускользает, что всех задержанных сагринцев уже выпустили, они просидели в КПЗ самое большее двое суток). Газеты пишут, что милиционеры явно не спешили на место преступления, Ройзман в своем блоге безапелляционно заявляет, что участкового в Сагру назначили задним числом.

Экс-депутат вообще не скупится на подробности: пишет, что убитый деревенскими азербайджанец Фаиг Мусаев - племянник «вора в законе» Заура, что по дороге на Сагру «каратели» обстреляли машину дачников и топором разбили шлем на голове у мотоциклиста...

12 июля - триумф Следственного комитета: в городе Первоуральске задерживают главного виновного, цыгана Сергея Красноперова.

Триумф номер два: он оказывается не Сергеем и не Красноперовым, а Вячеславом Лебедевым, неоднократно судимым за кражи скота, с 1995 года в федеральном розыске за сопротивление сотруднику милиции. Десять лет цыган жил в Сагре, вклеив свое фото в чужой паспорт!

Красноперова-Лебедева закрывают за подделку документов, ряд участников нападения на Сагру - за хулиганство.

Вы устали от калейдоскопа событий?

Ничего, сейчас будет интересно.

19 июля - холодный душ: председатель Следственного комитета (СК) России Александр Бастрыкин выразил неудовлетворение ходом расследования по Сагре. Руководителю территориального подразделения СК по Свердловской области Валерию Задорину влепили «неполное служебное соответствие», начальника ОВД Верхней Пышмы Марата Халимова, «допустившего Сагру», привлекли к уголовной ответственности за халатность. Расследование было передано в Уральский федеральный округ. И даже это еще не все...

25 июля официальный представитель Следственного комитета РФ Владимир Маркин объявил, что, по информации следствия, «команда о сборе членов ОПГ и выезде в поселок Сагра поступила по телефону от осужденного, отбывающего наказание в одной из исправительных колоний Уральского региона» - то есть налицо преступная организация под руководством уголовных авторитетов. «Хулиганку» всем арестованным немедленно заменили на «бандитизм»...

Свердловская милиция еще рыпалась: когда началась эта показательная порка, начальник ГУВД области Михаил Бородин, плюнув на субординацию, дал пресс-конференцию: объявил, что суть конфликта цыгана и местных жителей была даже и не в краже: цыган занимался лесом, а местные хотели процент.

Бородина подняли на смех, а скоро в Свердловскую область приехал министр внутренних дел Рашид Нургалиев и тоже дал подчиненным леща за Сагру...

Теперь со времени конфликта прошло два месяца. Почти все нападавшие выловлены: их, правда, оказалось не шестьдесят, а тридцать. Все в СИЗО: арестованы за бандитизм. За бандитизм сидит и цыган Красноперов-Лебедев, и сестра его Валентина (женщина активно участвовала в найме бандитов).

О произошедшем в Сагре написали все федеральные газеты и «Нью-Йорк таймс». Евгений Ройзман установил при въезде в Сагру пограничный столб и напечатал футболки: с одной стороны надпись «Сагра-2011», с другой - «Фонд «Город без наркотиков».

 Не складывалось.

 В этой истории не увязывались между собой ровно три вещи.

 Первое: абсолютно непонятно, почему деревенские остались живы. Если воевать с ними ехала вооруженная ОПГ, поднятая по звонку с зоны авторитетом, то в больнице с ранениями дожны были оказаться отнюдь не приехавшие, и труп тоже должен был быть не у них. Потому что члены ОПГ умеют ездить на разборки, это их профессия, как моя - писать заметки. А у деревенских - ни царапины...

Чем это можно объяснить? Сагринцы - сами члены ОПГ и привыкли к перестрелкам? Сагринцы сплошь военные, имеют спецподготовку? Но местные журналисты уже спрашивали их об этом, большинство героев в армии-то не служили! Так, может, деревенские вообще не участвовали в сражении, за них с приезжими бились некие дружественные бандиты?

Горячее участие общественных организаций в этом свете выглядело особенно подозрительно...

Сами сагринцы в интервью объясняли свою везучесть эффектом неожиданности: мол, приехавшие не предполагали, что деревенские мужики-лапотники способны оказать сопротивление; ну и потом они, сагринцы, удачно спрятались за деревьями...

Я бы сказала, нас держат за дураков... Это - раз.

Далее Ройзман четко писал: стрелку забили именно деревенские. Но тогда непонятно, с какого перепугу они герои?! Сами вызвали людей, сами расстреляли... По факту сагринцы - не защитники женщин и детей. Они такая же, как ОПГ, сторона конфликта! В конфликте всегда виноваты обе стороны!

Ну и в-третьих, сомнения, и серьезнейшие, вызывала именно ОПГ. Я поясню: вызвать банду на стрелку - это дорого, цена вопроса - несколько десятков тысяч долларов. Бесплатно бандиты не работают.

Откуда такие деньги у цыгана, который занимался расчисткой лесополосы вдоль железной дороги (лес скудный и паршивый), кормил жену и четверых детей, жил крайне бедно и был должен всей деревне? Этническую составляющую («вступились за своего!») отметаем сразу: в приехавшей банде не было ни одного цыгана, зато были чеченцы, лезгины, азербайджанцы, узбеки, таджики, татары, башкиры и русские, причем ни одна национальность не доминировала (азербайджанской ОПГ называли только вначале, от избытка чувств). Стоп, а бывают такие банды - с бору по сосенке?! Это же Советский Союз какой-то!

 Мы насчитали уже три вопроса, но был еще четвертый.

Озабоченность вызывал сам предмет конфликта. Все-таки кража или наркоторговля? Или сагринцы пообещали вырезать всех цыган с детьми (чтобы никто уже у деревенских ничего не воровал), как успела поведать журналистам закрытая ныне за бандитизм сестра Красноперова-Лебедева Валентина?

На въезде в Сагру свежие затесы на деревьях и желтые ленты: «Не пересекать. Прокуратура РФ». Раны на соснах - следы от выстрелов: следственная группа нашла здесь россыпи дроби и несколько гильз от нарезного оружия. Дорога в этом месте делает изгиб: говорят, что у колонны приехавших бандитов хвоста было не видно...

На пригорочке стоит патруль ДПС и хмуро гоняет журналистов. У полицейских здесь с июля постоянный пост.

...Первое, что потрясло в деревне, - слова водителя: «А почем тут домики? А то я бесквартирный, а здесь час езды до областного центра...» Местные журналисты представляли Сагру тупиковой глухой деревней, в которую не доставляют пенсии, где нет участкового и власти вообще.

По факту имеем: да, автомобильная щебенка в Сагре заканчивается, зато прямо через деревню идет ветка Свердловской железной дороги. До Екатеринбурга на электричке десять остановок: не только все взрослое население работает в областном центре - дети ездят туда в школу! Ах, какая глухомань!

Что касается безвластия, то председатель сельсовета Сергей Хоренженко сидит в десяти километрах от Сагры, в поселке Исеть, причем телефонную трубку снимает лично, без секретарши... Миф о глухой деревне провалился с треском. Привыкайте, в этой истории слишком много мифов.

Два месяца МДВ, Следственный комитет, Госнаркоконтроль и журналисты искали в Сагре наркотики: пропахивали околицы, киоски на станции и местных жителей... Ноль. Абсолютный.

Мне-то кажется, можно было сильно и не стараться: достаточно взглянуть на плохонькую избушку цыгана в лесу, чтобы понять: здесь жил человек нищий, как церковная крыса. В углу - огромный иконостас, на печке детские рисунки - лиса в полный рост, на серванте - самодельная коробочка-аппликация: Иван-царевич с головой Красноперова-Лебедева и Марья-искусница с головой смеющейся цыганки. Дети, надо полагать, так приласкали папу и маму.

Работник Саид (в день перестрелки был в «отгуле», поэтому не арестован вместе с цыганами), Аллахом клянется: «Серега работяга был!»...

Нет, я не буду представлять скрывавшегося от правосудия цыгана христосиком: бандитов-то он нанял, не подставил деревенским другую щеку. Но и слова из песни не выкинешь: когда корреспонденты ходили по домам после перестрелки, буквально все жители говорили: «Цыган - хороший человек, в Бога верил, бесплатно рубил бабушкам дрова, покойников возил на кладбище, копал могилы». Красноперов-Лебедев был верным прихожанином отца Андрея, что из храма Святого апостола Андрея Первозванного в Исети...

 Но если наркоторговля здесь, в Сагре, смотрится таким абсурдом, как же расценивать первоначальные заявления «защитников деревни»? О том, что «цыганам хотелось торговать наркотой безнаказанно и на широкую ногу», а они, «защитники», не дали... Громче всех выступал Сергей Котельников, сын местной старосты.