Как-то незаметно промелькнул День Родного языка. Возможно, поэтому в стране набирает силу столь жесткий призыв: «Россия – для русских», как отчаянный протест оскорблённого народа, которому нет места в собственной стране. Язык – это несомненно идеология, а у нас по этой части – черная дыра, ничем не заполненная. Помните, как бесновались либералы по поводу гимна, где были слова «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки «Великая Русь». И это было полной правдой, особенно в языковом поле, когда мгновенно миллионы читали, после перевода на русский, национального автора. Они ещё неединожды вспомнят об этом, запертые ныне в своих маленьких языковых каморках. Кто-то из наших писателей сказал: «Нет сверхнации, нет сверхнародов, есть люди: хорошие люди, плохие люди. И нужно создать общество, при котором никакие силы не могли бы заставить их быть плохими».
В Советской стране пытались создать такое общество. Слова очень много значат. Сравните твёрдое прочное СССР и рыхлое непонятное СНГ. Силу языка хорошо понимали правители, военачальники и революционеры. Деятели французской революции переименовали всё, что только можно. Большевики первым делом провели реформу языка, сократив алфавит и изменив целый ряд значений. Мне, к примеру, очень жаль исчезнувшие «оне», означавшее множественное число женского рода. У Пушкина: «Напоминают мне оне». Чудо!
Хрущев, как положено отъявленному, официально заклейменному волюнтаристу, тут же начал измываться над языком. Он книги читать не любил, писал не очень грамотно, поэтому решил в языке, в грамматике всё до предела упростить со всеми этими суффиксами «енн», «онн», избавиться от исключений, заодно утвердить «как слышится, так и пишется», ну и т.д. К счастью не успел, сняли именно за личные нехорошие качества. Так что он свои мемуары (лживые и самооправдательные) наговаривал на магнитофон. Болтовня ему давалась легче.
Суворов, считавший, что главное внушить солдату убеждение в непобедимости, в приказном порядке запрещал употребление слов, которые внушали робость и сеяли смятение. К запрещённым Александр Васильевич относил слова «помощь», «слабость», «опасность», как трусоватое, никогда не употреблял, вместо него использовал «осторожность». Суворов понимал важность того, какие слова мы произносим. Поэтому главный клич непобедимого полководца был: «Мы русские! С нами Бог!». Сталин, произнеся в своей знаменитой речи слова: «Братья с сестры!» объединил весь народ, как бы в одну семью, сплотив и утвердив в скорой победе.
Американцы, всегда изображающие улыбку «на оКЕЙ», считают нас беспросветно унылыми из-за нашей литературе, где доминируют самокопание и эмоциональные страдания. Как сказал один их социолог: «Самый печальный рассказ – это «Шинель» Гоголя (начинается мрачно, заканчивается ещё хуже). Американцев поражает, что беды и невзгоды, русских только закаляют. Они так и говорят – «в депрессии учитесь у русских», правда добавляют – «только не перестарайтесь с водкой».
Современный русский язык во многом теряет вою национальную оригинальность, англизируется, переполняется примитивами и криминальным жаргоном. Не признак ли это нашей деградации, как говорится – в начале было слово.