Запах крови

Николай Афанасьев признался еще в одном убийстве

Уверенные в своей безнаказанности, преступники и не пытались скрываться.

Как ни в чем не бывало, разъехались по домам, предварительно отметив удачное дельце. Следующим утром сообщники распивали у подъезда шампанское и ели конфеты, купленные на деньги погибших девушек. Не ожидая никакого наказания за убийство, один из преступников имел неосторожность позвонить по телефону погибшей. Именно благодаря этому сотрудникам уголовного розыска удалось вычислить убийц.

Афанасьев признался, что они со Старкиным специально провоцировали скандал - уж больно им понравилась золотая печатка Богомолова.

Первым 22 сентября задержали Афанасьева. Оказавшись в стенах милиции, уголовник написал явку с повинной. Причем задержанный также признался еще в одном убийстве, которое они вместе со Старкиным совершили всего тремя неделями ранее в Автозаводском районе Тольятти. Согласно его показаниям, 2 сентября около дома № 18 по улице Фрунзе приятели вместе с неким Богомоловым пили водку. Между ними и будущей жертвой вспыхнула ссора. Афанасьев и Старкин затащили потерпевшего в детский парк, расположенный неподалеку, свалили с ног и принялись избивать. Смертельные удары были нанесены подобранным рядом кирпичом. Богомолов от полученных травм скончался на месте. Афанасьев признался, что они со Старкиным специально провоцировали скандал - уж больно им понравилась золотая печатка Богомолова.

Уж больно злодеям понравилась золотая
печатка Богомолова

Правоохранители тогда не успели выйти на след злодеев, которые ради мелкой наживы готовы были расправиться с кем угодно. Видимо, убийцы почувствовали полную безнаказанность, решив, что очередное злодеяние им тоже сойдет с рук. Не вышло.

Дело по убийству на улице Фрунзе было выделено в отдельное производство.

Друг ты или не друг?

Такие смелые в отношении беззащитных девушек, на суде приятели вдруг отчаянно струсили.

Приятель имел за плечами криминальный опыт

То и дело валили вину друг на друга, искренне возмущаясь ложными обвинениями соучастника в свой адрес. И это несмотря на то, что в ходе следствия, словно соединенные одной страшной тайной, они оставались “кровными друзьями”. Старкин писал через адвокатов и близких другу записки, в одной из которых просил взять всю вину на себя, взамен предлагая поддерживать подельника с воли. Ведь, рассуждал Старкин, приятель имеет за плечами криминальный опыт (подельник сидел за разбой – прим.) и не пропадет в тюрьме.

Видимо, не дождавшись положительного ответа, в другой записке он спрашивал у Афанасьева, как ему следует правильно вести себя на «зоне».

Во время судебных заседаний подельники сидели тихо как мыши, опустив глаза в пол. Своим поведением они пытались вызвать жалость. Однажды нервы Старкина совсем сдали. “Не губите мою молодую жизнь!” - закричал он и заплакал.

При вынесении приговора судья коллегии по уголовным делам Самарского облсуда в Тольятти Евгения Журба учла, что перед смертью девушки, выражаясь протокольным языком, “испытывали неимоверные мучения и страдания, что свидетельствует об исключительной безжалостности преступников”. Сухая фраза из приговора не может в полной мере отразить весь ужас и боль, испытанные молодыми девушками в тот роковой сентябрьский вечер, безмерную душевную боль, которую пришлось испытать их близким родственникам.

Кроме длительных сроков в колонии строгого режима, Афанасьев и Старкин были наказаны материально.

Гражданский иск отца убитых дочерей о компенсации морального вреда, причиненного убийством дочерей, был удовлетворен. В пользу потерпевшего с осужденных солидарно будет взыскано двести тысяч рублей.

Хотя, конечно, никакие деньги не способны компенсировать утрату. Хочется надеяться, что, помимо людского суда, есть суд высший, где кровь на руках не смыть никакими земными сроками.

Екатерина Гаврилова, Юлия Синяковская,
«Тольяттинское Обозрение», 2004-2005 гг., ИА «АРиА»