— Я — военный. В 1990 году волею судьбы переехал в Тольятти и стал преподавать в Тольяттинском военном училище. До этого я работал на стройках стратегического значения на Дальнем Востоке и Центральной России. Однако впервые в Тольятти побывал в 1982 году — приезжал в гости к товарищу. Уже тогда меня поразили масштабы строительства, грандиозные планы и то, что работа была организована круглосуточно. Обычно столь ответственно работали только на значимых промышленных или военных объектах.

Всё, что тогда происходило в Тольятти, а нужно понимать, что это пик Перестройки и последний год существования СССР, когда страну уже начало лихорадить, мне казалось чуть ли не коммунизмом. И меня мучил вопрос: «Как удалось так быстро построить такой особенный город: с широкими проспектами, многоэтажками и соцкульбытом?». В основном, ответы я нашел в книге Бориса Кацмана «Завод без компромиссов». И скажу сразу, лично мне неинтересно читать книги, где говорится, что было вынуто столько-то миллионов кубов грунта, залито столько-то тысяч тонн бетона — это не главное. Важно понимать, как всё было организовано, как была выстроена система управления.

— Финансирование почти всех строек в городе, как гражданских, так и промышленных, шло отдельными строчками в бюджете СССР. На строительстве чуть ли не постоянно работали четыре союзных министра: следили за ходом работ. Отдельным постановлением партии и правительства разрешили строить не по градостроительным нормам того времени, а от души.  В конечном итоге это дало свободу в принятии решений, что особенно вдохновило проектировщиков, которые с большим энтузиазмом стали думать над городом будущего. Так появился удобный для жизни, на тот момент, Автозаводский район. И до сих пор Тольятти во многом живет теми идеями и решениями, которые в него были заложены 50 лет назад.

Еще один важный момент: в Автозаводском районе Тольятти не было, как таковой, советской власти. Власть была у руководителей автозавода, всё было заводским, а это чаще всего были люди не с местечковым, а государственныммышлением. И потому, когда власть поменялась, когда всё передали городу, тогда началась, мягко скажем, вакханалия с градостроительной политикой и предоставлением земельных участков. Город долгое время «доили», а не вкладывались в его развитие. Поэтому уже сейчас Новый город — не тот район будущего, которым он когда-то был задуман. Постепенно он становится неудобным для жизни. Например, из-за того, что не развивается общественный транспорт — всё больше пробок, медленно строятся спортивные объекты, обеспеченность около 40%, и т.д. 

— Все началось с того, что в какой-то момент меня освободили от лекций в Тольяттинском военном училище и поставили курировать его стройки, так как там, несмотря на то, что оно называлось строительным, было много теоретиков, а практиков — единицы. В то время военное училище строило клуб, общежития для офицеров, ФОК и пр. — работы хватало. Благодаря этому я познакомился со строительным комплексом Тольятти.

Затем, после того, как я ушел из военного училища по штатным мероприятиям (попросили строить так, чтобы хватало на дачи генералам, а я не согласился), меня пригласил к себе в команду Виктор Васильевич Сажин — на тот момент он был заместителем генерального директора АВТОВАЗа по социальным вопросам. Тогда они как раз разрабатывали и организовывали систему, которая бы могла обеспечивать заводчан  платным, но льготным жильем, где мне предложили отвечать за строительную часть.

Тольяттинские строители умели хорошо строить — они отлично знали технологию (лучше, чем я), но у них не все получалось с организацией системы управления: к договорам относились формально, сроки можно было нарушать, документацию не оформлять вовремя и т.д. Именно эти вещи и пришлось существенно перестраивать.

На стройках, на которых мне пришлось участвовать, просто не могло быть такого, чтобы мы сделали что-то не к сроку, нас просто не допускали к работе пока мы не предоставим графики выполнения работ, проекты производства работ, приемку строительных работ вели как заказчик, так и военприемка. Отчитывались регулярно в Министерстве обороны и в ЦК КПСС.

Поэтому заставил всех наших подрядчиков разработать графики производства работ, которые мы отслеживали вплоть до каждого дня. Помню, я их шокировал, когда в 7 утра звонил им и говорил, что именно они не выполнили на наших строительных площадках. Первое время мне в ответ докладывали туфту. Однако они быстро поняли, что я не блефую, так как им их подчиненные рассказали, что Эстрин приезжал ночью и за всем наблюдал лично. Буквально через неделю исправились, и мы теперь точно знали, как идет стройка.

Всё это привело к тому, что «Лада-дом» один жилой дом строила не более 1,5 лет. К тому же, к сдаче успевали не только сделать отделку и запустить лифты, установить счетчики учета, но и выполнить благоустройство придомовой территории, что в то время не делал никто. Это было оценено не только моими руководителями с АВТОВАЗа, но и областным правительством: к нам на объекты с делегациями приезжал заместитель губернатора по ЖКХ и строительству — Александр Латкин. 

И вот в конце июня 2000 года, вечером в субботу, меня к себе приглашает (о причине встречи я не знал) Юрий Борисович Степанов — вице-президент АВТОВАЗа — и говорит, что с понедельника я буду заместителем мэра Тольятти по строительной части, если будут какие-то вопросы, то обращайся. С Уткиным до этого я не встречался и не разговаривал. Так я и стал его заместителем. До этого я не знал, что такое власть: никогда в ней не был. И когда туда попал, меня всё в ней очень сильно шокировало.

— Мой первый рабочий день в мэрии Тольятти. Николай Дмитриевич меня представил. Я пришел в свой кабинет. Через два часа ко мне заходит незнакомый человек с чемоданом и говорит, что в нем для меня 500 тысяч рублей. Я его спросил: «Ты кто такой?». Он сказал, что мне знать не надо — потом отработаю. Выгнал его. Еще через два часа заходит уже знакомый мне человек и спрашивает: «На кого оформить квартиру?». Пришлось выгнать и его тоже. Тут мне звонит один из руководителей мэрии, просит подыскать трехкомнатную квартиру одному многодетному депутату, которого потом все очень ждали. Вызываю начальника отдела, отвечающего за этот вопрос. Он говорит, что у него уже есть жилье и большей площади ему не положено. Но тут же мне прилетает еще одна просьба сверху… и я понял, куда попал.

Или я должен выполнять все эти безобразия, которые там творятся, или я что-то должен предпринять.

Ситуацию с выдачей квартиры депутату я решил просто: пригласил журналистов и опубликовал в СМИ очередь на получение жилья от мэрии. Все вопросы отпали. Но знаю, как только я покинул свой пост, этот депутат тут же получил себе квартиру.

Чуть позже мы встретились с Уткиным. Он сказал, несмотря на то, что ты являешься заместителем мэра по строительству и землепользованию, все же ты — парень молодой в политике, потому землей будет заниматься Наталья Немых. Если бы этот разговор случился сейчас, то я бы точно сказал «нет», но тогда, увы, сказал «да». Таким образом в команде Уткина я занимался только строительством, а Немых — землей. Единственное, что я мог: когда через меня по процедуре проходили документы, связанные с землей, я писал те заключения, которые мне диктовали закон и совесть. Однако это привело к тому, что меня достаточно быстро исключили из списка тех, кто должен подписывать документы.

Если резюмировать, проблем было много, но я выделили бы всего лишь две: коррупция и бандитизм. Это привело к тому, что развитие города в градостроительном плане, даже в наше время, стало хаотичным: где договорились — там и строим, технические условия не выполнялись – платили взятки, застройщики, часто «кидали» дольщиков и т.д.

— С одной стороны я, правда, был против, но с другой — нет. Моя позиция состояла в следующем. Во-первых, когда власть растягивает город вширь, пытается строить одновременно везде, она автоматически берет на себя обязательства по строительству транспортной, социальной и инженерной инфраструктуры. Никогда средств Тольятти (бюджетных средств, средств компаний энергоснабжающих организаций, частных компаний) не хватало на то, чтобы так строить. Но при этом я также говорил, что в генплане города должны быть приоритеты развития города и очередность развития территорий, что бы можно было сконцентрировать ресурсы.

Например, мы говорим, что в первую очередь застраиваем те пустые пространства, которые уже находятся в жилой черте или рядом с ними есть какая-никакая инфраструктура, а только потом, допустим, идем в чистые поля за Московский проспект. Что это значит? Это сигнал предпринимателям, что именно в таком порядке мы будем насыщать город инфраструктурой. Ресурсы нужно концентрировать в одном направлении, только тогда получится сделать комфортную городскую среду. К сожалению, так сейчас никто не делает.

Во-вторых, этот пункт вытекает из первого — все решения нужно просчитывать. Прежде всего, посмотреть на допустимые нагрузки инженерных сетей (хватит ли тепла и напора воды) и транспортной доступности (не образуется ли пробок или смогут ли люди добраться до работы), затем на наличие социальной инфраструктуры. Создали достойные условия для людей? Идем дальше.

Если же говорить про строительство за Московским проспектом, то там всё это отсутствует. Там — чистое поле. Нет школ, детских садов, больниц, дорог, инженерных сетей, там почти не ходит общественный транспорт и пр. Зачем нам в приоритетном порядке строить там? Давайте поищем другие места. Увы, в Тольятти сейчас идут по легкому пути. Сначала строят в чистом поле, потом думают. 

— Мне трудно ответить на этот вопрос. Дело в том, что на данный момент у муниципальной власти фактически нет никакой самостоятельности — они во многом негласно подчиняются области, которой важно лишь одно: количество введенных в эксплуатацию квадратных метров жилья. Их можно построить где и как угодно, главное — чтобы они были. За это они отчитываются в Кремль. Строят не для людей, а для статистики. Поэтому в органах власти, как муниципальных, так и региональных, нет спроса на специалистов. Там сидят те, кого устраивает, что они тупо исполняют примитивные команды сверху. Начнешь думать — не поймут.

— В России более тысячи городов. Дай Бог в десятке из них с умом подходят к стройке. А что творится в сельских поселениях? Это вообще страшно. Расцвет осознанного градостроительства в России — в прошлом, в Советском Союзе. Сейчас все градостроительство — это выгодная продажа земли.

Чего далеко ходить. Возьмем 17-й квартал Тольятти. Когда он построен? 30 лет назад, но он до сих пор только на 50% от нормы обеспечен социальной инфраструктурой, по спорту — на 10%. Это означает только одно: власти берут налоги с людей, сами ничего не делают, а, следовательно, повторно залезают к людям в карман. Ведь родители все равно будут возить своих детей в кружки, в больницы, в детские сады и пр.. И снова нести траты: тратить свое время, силы и деньги.

Если к этому добавить еще и то, что в последнее время в Тольятти не совсем все хорошо с экономикой, то становится понятным, почему падает его численность населения. Люди уезжают туда, где можно заработать и с комфортом провести свою жизнь. Причем покидает город не только молодежь, но и взрослые люди. Почему уезжают? Надо кормить семью, надо зарабатывать, и нет зрелищ.

Давайте поговорим про хлеб. Мимо Тольятти каждый день по М-5 проезжает тысячи тонн рублей. Сделали развязку — хорошо. Кто теперь мешает разработать вдоль той части трассы М-5, что проходит по территории города, проект планировки, получить техусловия под гостиницы, СТО, магазины, деловые центры и необходимую на трассе инфраструктуру? Туда бы пришли инвесторы, создали бы новые рабочие места. Траты со стороны города, по моим оценкам, не более 10 млн рублей — небольшие деньги, а доходы — всерьез и надолго.

И вот таких простых идей, которые не требуют больших денег, где нужна всего лишь инициатива, — много. Но вот именно инициативы-то со стороны властей никто и не проявляет.

Мы хотим задержать людей? Давайте задерживать и тратить деньги на «сумасшедших» людей, которые что-то хотят, которые предлагают что-то новое. Есть у нас общество велосипедистов — они отлично организованы, их становится все больше, они активны. Давайте не просто строить спортсооружения, как 50 лет назад. Давайте им поможем. «Ребята, какие вам велодорожки построить и где?» — так могла бы спросить их мэрия и по чуть-чуть каждый год строить километр за километр велодорожки. Это делается? Увы. Вы слышали за последние пять лет какие-нибудь высказывания нашей администрации относительно будущего города? Нет. Город — поник. Все ждут миллиардных вливаний в бюджет. Но ведь их не будет. Мы сами здесь должны шевелиться и создавать условия для нормальной жизни и ведения бизнеса.

— Чужие идеи ничего не дадут. Вы поймите, что для того, чтобы что-то изменилось, во власти должны быть люди, которые сами являются активными и могут за собой повести.

Поэтому идей по развитию города можно предложить множество, но пока ими никто не интересуется. При этом ничего выдумывать не нужно, в интернете все давным-давно есть: как вовлечь людей, как организовать команду, как найти деньги. У нас в городе достаточно активных людей, но власть не особо идем им навстречу. Например, велосипедистам. Постройте вы им велодорожки. Подумайте о будущем.

— В этом вопросе я полностью согласен с Виталием Стадниковым, интервью с которым вы не так давно публиковали. Агломерация уже есть, но не между Тольятти и Самарой, а вокруг них — их пригороды. И нужно начать с малого — развивать их, укреплять эти связи, а уже потом пытаться замахнуться на большие объемы. Ежедневная трудовая миграция из Тольятти в Ставропольский район и наоборот намного больше, чем из Тольятти в Самару. Каждое утро дорога Тольятти-Ягодное стоит, мусор из Тольятти мы вывозим в Ставропольский район, а его жители работают и закупаются в Тольятти, дачи у всех в районе. Мы давно и тесно переплелись. Эта агломерация уже существует в реальности, но власти почему-то пока не обращают на нее никакого внимания. 

— Потому что он предложил все эти три муниципальных образования превратить в одно большое, сделать его единой властной структурой. По мне так, это не совсем правильно. Лучше договариваться. Нужно, чтобы мэры Тольятти, Жигулевска и глава Ставропольского района сели за один стол и обсудили проблемные точки соприкосновения. Между прочим, законодательство разрешает это — определен порядок разработки совместного генплана несколькими муниципальными образованиями.

Причем в стране уже такой опыт есть. В Челябинской области создаются межмуниципальные депутатские группы, которые пытаются решить вопросы между городом и селом: мусор, отдых, дороги и т. д. Это более сложный путь, но он более правильный. Идет вовлечение людей в этот процесс. Они сами того не понимая по факту занимаются развитием агломерации. Когда же мы пытаемся искусственно, административно соединить Тольятти и Самару — ничего хорошего не получится.

— Она может быть и инициатором. Во-первых, об этом говорит закон. Во-вторых, они могут своим постановлением урегулировать зоны ответственности каждого. Но я думаю, что там тоже некому этими вещами заниматься. Еще раз повторюсь: на сегодня квалификация специалистов, я уже говорю об области, все ниже и ниже. Просто некому заниматься этими вещами. 

— Думаю, он не будет самостоятельным. Он должен будет подчиняться и подыгрывать тем политическим решениям, которые будут приниматься за его спиной и без его совета. И он, не взирая на свое мнение, свой профессионализм должен будет делать серьезное лицо и находить какие-то аргументы, что должно быть так, а не иначе, потому что так сказали. Например, лично у меня много вопросов вызывает мост под Климовкой. Вроде бы круто, что его строят, но не совсем понимаю зачем. Куда он ведет? И как его появление поможет Тольятти?

— Вам понравилось бы жить в проходной комнате? Наверное, нет. Тоже самое с мостом. Мост сделает, как вариант, если сделает, город проходным. В нем появится больше ненужных людей. Одни проблемы, на мой взгляд. Дело не в мосте. Понимаете, если мы город пытаемся спасти тем, что делаем его проходным, то мы понижаем его статус. Мне думается, что город нужно развивать изнутри: строить научные центры, затягивать производства, привлекать молодежь. Жизнь должна кипеть внутри города, а не приходить вместе с теми, кто будет проезжать мимо него по дороге.

— Уже после того, как я перестал быть сотрудником мэрии, со мной произошел один случай. Был на дне рождении одного уважаемого в городе человека. Собралось человек 300. Все говорили тосты, дошла очередь до меня, сделал свое дело и тут подходит ко мне один мужчина: «Ты Эстрин что ли? Знаешь, мы ведь тебя в свое время убить хотели». Поинтересовался: «Почему же не убили?». Сказали, что если бы я одному давал за взятку строить, а другому не давал, меня бы убили, но так как я был принципиальным и вел себя со всеми ровно, решили оставить в живых. Но это так… Во время моего руководства пару раз меня перехватывали, садили в машину и везли на разборки, где меня пытались воспитывать. Может, даже стоит сказать Николаю Дмитриевичу спасибо, что он мне где-то жизнь спас.

— Властям — не знаю, что пожелать. Людям — биться за свои права. Изучать документы. Не отчаиваться. В последнее время, что меня очень вдохновляет, становится все больше и больше инициативных групп граждан, которые выражают не только эмоции, но и умеют находить правовые аргументы в защиту своей позиции. Значит, будущее не совсем потеряно.

В любом случае, только широта мнений, дискуссия могут вывести нас на правильный путь. Может, где-то и я ошибаюсь. Но, ребята, вы обсуждайте все эти вопросы, делайте это открыто, вполне возможно, это будет медленнее, скорее всего, будут споры, но это будет правильно. Широкое обсуждение позволит избежать ошибок, которые возникают лишь в одном случае — когда решение принимается единолично. 
Беседовал Владимир Тарасов, специально для TLTgorod