— В 2014 году парень из Челябинска — Антон Худяков — начал ходить по дворам своего родного города и просить людей, распивающих там алкоголь, удалиться. Свои прогулки он снимал на видео, которые после выкладывал в интернет. Эти ролики посмотрел мой друг Денис. Они его впечатлили. Он разослал их всем своим друзьям, среди которых был и я. Мы его восторг разделили и решили организовать аналогичные рейды в Тольятти.

Почему это нас тогда зацепило? Не знаю как сейчас, но тогда можно было зайти почти в любой тольяттинский двор и обнаружить, что на детской площадке не дети играют, а взрослые люди, чаще всего не самые приятные, смело распивают алкогольные напитки и курят. По мне так это неправильно и ненормально. Детская площадка — для детей.

Помимо этого, в 2014 году нам всем было чуть за двадцать, у нас было много свободного времени и энергии. К тому же, мы все вели здоровый образ жизни: не выпивали, много занимались спортом. И если соединить вместе два этих фактора — молодость и несправедливость в мире, то в итоге получится общественное движение, пытающееся хотя бы как-то изменить окружающую действительность к лучшему.

— У нас была группа в ВКонтакте, где мы перед каждой прогулкой по дворам размещали анонс. Обычно мы собирались по субботам. Поначалу наше начинание поддерживали только наши друзья. Однако постепенно к нам стали присоединяться незнакомые ранее люди. После каждого рейда мы выкладывали в сеть видео с него. Они вызывали большой резонанс в местных пабликах. Таким образом о нас узнавало все больше и больше людей и соответственно росла численность нашего отряда трезвости. В какой-то момент мы вовсе перестали давать анонсы, так как поняли, что на встречу может прийти порядка 100 человек.

Мы просто ходили по дворам и если видели, что кто-то распивает алкоголь, подходили к нему и говорили, что этого не стоит здесь делать, уходите, пожалуйста, пейте дома или в барах, но не на детских площадках или у подъездов, вас видят дети, подавайте им правильный пример. Параллельно весь процесс снимали на видео. Собственно, вот и все что мы делали. Ничего сложного. Мы просто хотели, чтобы людям, которые нарушают закон, было стыдно.

Более того, у нас было несколько железных правил: мы вежливо делаем замечания, никак не реагируем на провокации и никогда не распускаем руки. Если атмосфера накалялась, вызывали полицию.

— Самые рядовые тольяттинцы, условный средний класс. Понятно, что человек с достатком не пойдет во двор пить пиво. Реагировали по-разному. Кто-то сразу же всё понимал и молча уходил. Обычно так делали пьяницы и, скажем так, уставшие после смены работники завода средних лет.

Вы не поверите, но больше всех скандалили молодые мамы. Они спокойно могли сидеть, качать коляску с грудным ребенком, либо присматривать за тем, как их малолетний ребенок играет на детской площадке, а параллельно припивать пиво и курить. Причем бывало такое, что их было сразу несколько — целая компания. Не знаю, что у них было на уме, но я до сих пор этого не могу понять.

Самыми агрессивными были гопники. Они ругались с нами, посылали далеко и подальше, сразу же становились в «петушиную позу» — голова вперед, плечи назад, руки стороны — и пытались распускать руки. Поэтому нередко их вечер заканчивался в отделении полиции, которую мы вызывали в ответ на их безмерные понты и желание подраться.

Таким товарищам мы всегда говорили: «Ну что ты пытаешься махать руками на улице? Ничего хорошего из этого не выйдет: в полицию заберут всех или покалечим друг друга. Лучше приходи к нам в школу рукопашного боя, сразимся там в амуниции на ринге, один на один». Никто так и не пришел. Но на улице все были героями.

Пару раз нам попадались несовершеннолетние. Причем с этим был связан один забавный случай. Как-то мы подошли к двум девушкам, которые распивали пиво на детской площадке. Они послали нас, смело сказали, что им нет 18, а также одна из них заявила, что ее отец — высокопоставленный полицейский, а потому она устроит нам проблемы. Приехала полиция, забрала их, довезла до соседнего дома и отпустила.

— Мы сразу понимали, что наши прогулки не изменят ситуацию в целом. Если в России много лет считалось допустимым выпивать в общественных местах, то одним махом этого не изменить. Но на примере Челябинска мы увидели, что подобная деятельность вызывает общественную дискуссию, обращает внимание властей на данную проблему, показывает горожанам, что делать замечания уличным выпивохам — нормальная практика.

Поэтому, если исходить из того, что мы, прежде всего, старались привлечь внимание к распитию алкогольных напитков в общественных местах, то мы достигли успеха: нас приглашали выступать на радио, нас снимал «Патруль Тольятти» и ваше интернет-издание TLTgorod, наши видео были во всех крупных пабликах Тольятти в социальных сетях, нас узнавали на улице, нам писали сотни гневных комментариев, но еще больше — выражающих солидарность.

И самое главное — люди знали не только то, что пить во дворах плохо, это банально. В тот момент весь город знал, особенно молодежь, которая сидела в интернете, что любой может стать «героем» наших видео, а потому любители выпить постепенно стали покидать детские площадки.

Был еще один приятный бонус. В какой-то момент нас решила поддержать компания АИСТ. Они оплачивали нам тренировки в школе армейского рукопашного боя. Два раза в неделю все желающие, не только участники «Трезвых дворов», могли прийти туда и бесплатно позаниматься с тренером.

На базе этой школы, кстати, мы организовали занятия по самообороне для девушек. Почему мы решили это сделать? После того, как мы условно стали знаменитыми, нам в сети стали писать девушки и жаловаться на то, что на них в определенных местах нападают пьяные парни. На самом деле это еще одна проблема российского общества. 

— Поначалу к нам хорошо отнеслись полицейские. Мы с ними плотно сотрудничали. Например, перед каждым рейдом во дворы мы звонили в полицию и сообщали, куда идем на этот раз. Полиция в свою очередь делилась с нами контактами участковых этой территории и патрульных машин. В случае, если мы им звонили и просили отреагировать, то они знали о нас и оперативно подъезжали, составляли протоколы и задерживали людей.

Более того, когда в 2015 году ГУ МВД по Самарской области возглавил Сергей Солодовников, он заинтересовался нашим движением. Мы с ним лично встречались летом на фестивале, посвященному здоровому образу жизни и трезвости. Он поспрашивал нас, уточнил кое-какие детали, сказал, что он, как и мы, за ЗОЖ и трезвость.

Затем в Самарской области, во всех крупных городах, появились ДНД — добровольные народные дружины, которые вместе с полицейскими патрулировали дворы. Я тогда был очень рад тому, что Солодовников решил организовать такое.

Все было отлично до того момента, как мы начали проявлять активность в борьбе с магазинами, которые нарушают правила торговли алкоголем. Если летом мы ходили по дворам, то в холодное время года это не имело смысла, так как на улицах уже никто не распивал. У нас было много энергии, а потому мы придумали новую форму активизма: стали искать те магазины, где алкоголь продают несовершеннолетним. Полиция благословила нашу инициативу, и мы начали делать контрольные закупки с привлечением несовершеннолетних, родители которых дали на то согласие.

Однако я сразу же понял, что здесь что-то не так. Почти все протоколы, когда мы выявляли нарушение, были составлены на продавцов, а не на директора магазина или юридическое лицо. Я точно знаю, что самим продавцам нет никакого резона продавать алкоголь несовершеннолетним, так как они получают зарплату за отработанные часы. Значит, они это делают с указания своего руководителя, который, скорее всего, и заинтересован в получении прибыли любой ценой.

Обратили внимание полицейских на этот момент и попросил составить хотя бы один протокол на юрлицо, так как там штраф существенно больше и это точно дисциплинирует любого. К сожалению, именно с этого момента наши отношения и начали портиться. Я сообщил об этом руководителю полиции города, а потом и области. Однако это привело лишь к тому, что в один прекрасный день меня задержал патруль возле подъезда. Они долго, часа полтора, и с пристрастием проверяли мои документы, задавали какие-то глупые вопросы. Это стало повторяться почти каждую неделю. Затем ко мне на работу приходили странные люди в штатском, которые интересовались моей личностью.

После мне прямым текстом сказали, что мне не стоит больше проводить свои рейды. И тогда я понял, что пересек некую невидимую черту, дальше которой идти не стоило.

Какой я сделал вывод? Ты можешь сколь угодно ходить по дворам и делать замечания тем, кто пьет во дворах, тем самым выполняя работу патрулей и участковых, но все заканчивается, если ты начинаешь требовать соблюдения правил продажи алкоголя. Этого делать уже нельзя.

Кстати, был еще один момент. Как-то к нам обратился депутат от «Единой России». Сказал, что хочет вместе с нами ходить в рейды, предлагал 300 тысяч рублей в обмен на то, что мы будем снимать и упоминать его в своих видео. Мы отказались.

— Эта неприятная история с полицией сыграла свою роль, но не была решающей. Все-таки дело в том, что наша активность изначально была основана только на энтузиазме, никто из нас не получал за это денег. Многим просто надоело ходить в рейды, которые я старался проводить каждую субботу.

Если же говорить про давление со стороны правоохранительных органов, это подтолкнуло меня к эмиграции в США. Я понял, что из тюрьмы никаких рейдов точно проводить не смогу, да и изменить свой родной город тоже не получится. Поэтому принял решение — уехать из России.

И уже сейчас, спустя пять лет, как я живу в Америке, лишний раз убеждаюсь, что я сделал правильный выбор, так как в России все больше и больше закручиваются гайки.

Мне тяжело говорить на эту тему, так как до сих пор люблю России и желаю ей добра. У нас люди классные. Просто многие потерянные, не имеют никакой цели в жизни. И политическая атмосфера так себе. Но именно здесь — в США — я увидел, какой могла бы быть Россия, если бы у нее была действительно федеративная система управления, и больше налогов оставалось на местах. 
Продолжение следует
Беседовал Владимир Тарасов, специально для TLTgorod