Минувшая неделя была богатой на события и упоминания АВТОВАЗа в средствах массовой информации. Причем одни и те же информационные поводы использовались для высказывания порой совершенно противоположных выводов. Как всегда, некоторые обозреватели и аналитики не отказали себе в удовольствии попрекнуть завод беспрецедентной государственной поддержкой, навязыванием своих правил поставщикам и даже... недружественным поведением по отношению к братской Белоруссии. Обозревателей не интересует (или делают вид, что не интересует) масса вещей, происходящих и происходивших в мире и стране и, на первый взгляд, не имеющих отношения к российскому автопрому. А вещи эти – важны. Очень важны. Потому что в зависимости от контекста одни и те же явления, действия и слова могут трактоваться совершенно по-разному.
     Все вы наверняка знаете фразу: «Когда я слышу слово «культура», моя рука тянется к пистолету». И упоминалась эта фраза всегда с однозначным толкованием: нацисты ненавидят культуру, уничтожают ее и жгут книги. Изредка в прямом эфире интеллектуалы устраивали споры, кто именно эту фразу произнес – Геббельс или Геринг.
     А фразу эту не произнес, а написал немецкий драматург Бальдур фон Ширах. И вложил он эту фразу в уста главного героя своей пьесы, написанной в тяжелейшие для Германии времена после Первой мировой. В этой «рождественской» пьесе есть сцена, которую описывает главный герой. Двадцатый год, страна растоптана, толпы инвалидов и миллионы сирот, заводы стоят, нищета и голод. Но под Рождество состоятельные люди все-таки съезжаются в театр на премьеру. Выходят из машин в строгих пальто, подают руки женам в шубках, ведут их к лестнице и пафосно говорят о том, что Германия еще жива, ведь вот она – новая постановка талантливого режиссера. В общем, жизнь продолжается.
     А у лестницы в театр мальчик лет десяти торгует спичками. Отец у него погиб на фронте, мальчик пытается принести в семью хоть какие-то деньги... Но его не замечают те, кто идет на встречу с искусством и может себе его позволить. Сыты, одеты, при машинах. Да все вы видели такие сцены в советских фильмах про НЭП.
И, возвращаясь со спектакля, они горячо обсуждают увиденное, мол, есть будущее, потому что жива культура. А мальчик – замерз насмерть, и над ним уже намело сугроб. «И вот после этого, – говорит герой пьесы, – когда я слышу слово «культура», моя рука тянется к пистолету»...
 
     Согласитесь, в таком контексте знаменитая фраза воспринимается совсем не так, как мы привыкли ее воспринимать.
 

     Соответственно, и многие действия руководства завода и страны могут восприниматься совершенно иначе, если иметь в виду некоторые обстоятельства, про которые не узнаешь из теленовостей или газет. Как-то не попадают они туда. Либо попадают урывками, а цельную картинку сложить тяжело, других забот хватает. Но давайте хотя бы попытаемся.
     Каждый человек хочет иметь паспорт мощной, справедливой, по-человечески устроенной страны, заботящейся о своих гражданах. Мне как-то всегда хотелось, чтобы этой страной была Россия.
Т     ак вот, отличие нынешнего руководства страны от прежнего, ельцинского, в том, что это руководство поставило себе целью затащить Россию в так называемый «золотой миллиард». Задача более чем амбициозная, да еще с таким наследством. При Ельцине-то было проще: каждый сам за себя, идеи нет никакой, кроме «обогащайся как можешь!» Понятное дело, что во всеобщем бардаке, демократической эйфории и растерянности блюстителей закона (а потому что не было никаких вменяемых законов, не действовали) синонимом слову «обогащайся» очень скоро стало «кради и крутись!» Кто смог – лопается от украденных у народа денег, а народ... ну что народ, не жили богато, не фиг и начинать.
     Но наследство досталось не только социально-экономическое. В наследство достался аппарат управления и совершенно сместившиеся понятия о жизни и ее принципах. А что, собственно, может сделать руководство в такой ситуации? Как развернуть страну и заставить двигаться к этому самому «золотому миллиарду»? Образно говоря, если в воздушный шар поместить рои пчел, то чтобы шар куда-то двигался – пчелы должны лететь в одном направлении. И двигать их в одном направлении должен общий интерес, цель.
     Да, у В.В. Путина были амбиции, характер, цель, он был чрезвычайно везуч как руководитель государства, на его стороне была мировая конъюнктура рынка... Только вот отлаженного государственного механизма – не было. Сгнило все за девяностые. Напрочь.
 

     У большинства управленцев и чиновников векторы смотрят совсем не в ту сторону. У каждой пчелки свой интерес, и к государственным интересам он не имеет отношения, только к личным. Сколько уйдет времени на выстраивание реально действующей государственной машины – большой вопрос. Лучшая в мире государственная машина – германская – выстраивалась со времен Фридриха Второго. Немецкого чиновника невозможно купить (многие русские на это жаловались), потому что он воспитан в идеалах служения стране... Ага, видите – даже у вас словосочетание «идеалы служения» вызывает смех, что уж говорить о чиновниках. Но немецкий чиновник, он ведь не просто воспитывается на идеалах: ему обеспечивается хорошая жизнь. Очень хорошая, но... без лишней роскоши. Мало того, система строго следит за тем, чтобы и соблазнов этой роскошью не могло возникнуть.
     А в России инструмента преобразования не оказалось. Опять же, никто не свят, никто не застрахован от ошибок. И ошибок было сделано... Гм, ну много было сделано ошибок, так скажем.
     Самые главные, не позволившие смягчить кризис, следующие:
     Руководство так и не решилось ввести государственную монополию на экспорт нефти и газа. В итоге большая часть доходов от экспорта оседала в частных руках, в оффшорах, плюс на валютный рынок страны выбрасывалось огромное количество долларов и евро. И что с ними делать? Центробанк был вынужден их скупать. Потому что если не скупать, возникает известный парадокс. Национальная валюта укрепляется (рубль должен был вырасти примерно до двенадцати за доллар), а значит – растет импорт. А если растет импорт, то загибаются отечественные производители. А потом падают цены на углеводороды, и выясняется, что своя промышленность умерла и у государства нет денег даже на закупку импорта критического.
     В такой ситуации жизненно необходимо ограничить попадание валюты на рынок. Но это практически невозможно сделать, потому что экспорт нефти и газа в частных руках. Плюс из-за того, что экспортируют частные компании, Россия не может вступить в ОПЕК – Организацию стран-экспортеров нефти, потому что в ней только государственные, одноканальные экспортеры. То есть сократить экспорт нефти и газа мы не можем, он бурно растет. А добывают – хищническими методами. Когда у Абрамовича купили «Сибнефть», выяснилось, что вышки не крашены со времен покупки. Когда у Ходорковского отобрали скважины – специалисты пришли в ужас, потому что коэффициент извлечения ниже самых низких пределов. Добывали по принципу «надкусил яблоко – выбросил», главное – быстро и сейчас добыть дешевую нефть, продать ее по хорошим ценам, пока есть спрос и дефицит, а там хоть потоп.
     И с газом ситуация такая же. Если у кого знакомые работают на заводах Дерипаски – поинтересуйтесь, в каком они состоянии. Ведь волосы дыбом встанут... В общем, страна (и не страна даже, а владельцы монополий в этой стране) за счет хищнической эксплуатации мощностей увеличивала экспорт углеводородов, когда надо его было сокращать. Итог месторождения сейчас в отвратительном состоянии, для их поддержания нужны огромные затраты. А новые месторождения, например, на Ямале, – это довольно дорогие месторождения. Рентабельность очень низкая.
 

      Это то, что есть сейчас, но вернемся опять чуть назад, к истокам нынешней ситуации. Итак, от экспорта – море валюты. Центробанк ее скупал. Как итог, в обращении много рублей. Что делало государство? Собранные налоги не пускало в развитие, а складывало в так называемый «Стабилизационный фонд». Практически – их сжигало. Вся страна, по сути, работала на то, чтобы вывезти как можно больше нефти и газа, а вырученная валюта либо оставалась у олигархов и вывозилась из страны, либо государственная валюта, которая закупалась на средства Стабфонда и золотовалютного резерва, оказывалась на иностранных счетах. Или вкладывалась в иностранные «сверхнадежные финансовые инструменты». А сверхнадежные инструменты приносят мизерный процент. Страна тем временем приходила в упадок, зарплаты почти не росли, деньги дорогие. А Центробанк деньги из воздуха теперь не создает, дабы не разгонять инфляцию. Что делают крупные компании в такой ситуации? Они начинают брать кредиты на Западе. У нас-то где возьмешь в нужных объемах и на вменяемых условиях?
     И снова хлынул поток валюты, которую по той же схеме Центробанк начал скупать и складывать в Стабфонд. Но брали дорого, а размещали дешево, в те же «надежные инструменты»... И таким образом влезли в огромные долги, превышающие так называемые международные резервы государства. А кризис показал, что долги еще больше, чем думали, потому что куча форс-мажорных обстоятельств, при которых деньги нужны сейчас и сразу... В общем, «заехали» по полной. Да еще за первое десятилетие века подсадили население на потребительские кредиты под совершенно дикие проценты.
И чтобы совсем уж было весело, у нас расцвел так называемый фондовый рынок. Это – отдельная «пэстня», и о фондовом рынке в следующий раз. А закончим пока ситуацией с Беларусью.
     Непосвященному человеку эта ситуация кажется диковатой. С чего вдруг летом, когда газопотребление снижено, разгорелась очередная «газовая война»? Причем ведь явно видно, что кто-то врет. Возможно, врут все. «Газпром» говорит, что Беларусь задолжала почти 200 миллионов долларов и вернуть долг нужно срочно. «Белтрансгаз» в ответ заявляет, что «Газпром» должен еще больше за транспортировку в Европу через территорию Беларуси. После некоторого молчания «Газпром» признает, что да, должен, но... белорусы «не позволяют этот долг оплатить»! Ошалевшие журналисты спрашивают, мол, каким же это образом не позволяют? «А не подписывают акт выполненных работ!» В общем, дурдом на ровном месте.
 

     На самом деле играют роль два фактора. Первый: газа реально не хватает, чтобы выполнить в полном объеме европейские контракты по поставкам. Вышеупомянутые хищнические методы даром не прошли, и скандалы будут происходить дальше. Все помнят газовые разборки с Украиной? Ну вот теперь очередь Беларуси. Если Запад не получит газ по контракту в полном объеме, будут крупные неприятности. Где взять недостающее? Взять негде, можно лишь отобрать у одних и отдать другим. Понятно, с Западной Европой связываться себе дороже, козла отпущения нужно искать ближе.
     Самое невменяемое на период первой газовой войны правительство было в Украине. Пара-тройка умело подброшенных поводов, Тимошенко завелась, Ющенко устроил истерику – разгорелся скандал – газ перекрыли. Без газа осталась почти вся Восточная Европа, но виноваты-то не мы – Украина... Нескольких недель без газа для южных славян хватило, чтобы восполнить его недостачу перед немцами. Обошлось.
     На нынешний год надо было опускать кого-то еще. Новоизбранного Януковича сразу ставить в условия «газовой войны» политически неверно, и поначалу, по всей видимости, на роль козла готовили Польшу. Но с Польшей и так нехорошо получилось, а если еще и газ перекрыть... Стали смотреть в сторону Беларуси.
     А тут еще возник второй фактор: повод не надуманный, абсолютно реальный и очень серьезный – разногласия по Таможенному союзу России, Беларуси и Казахстана. Белорусы, надеясь, что с 1 июля 2010 года начнет действовать Кодекс Таможенного союза, завезли к себе чуть ли не 200 тысяч подержанных иномарок. Чтобы потом ввезти их в Россию, где цены на подержанные иномарки за последнее время серьезно выросли.
   Однако такое количество иномарок запросто пустит под откос авторынок России, который столько строили и защищали. А посему Россия желает унифицировать пошлины, подтянув их до российского уровня, Беларусь же требует оставить все как есть в Кодексе Таможенного союза. Чтобы по своим пошлинам, которые в тринадцать раз ниже российских, ввозить подержанные иномарки, а потом беспрепятственно перегонять их в Россию. Ну да, так всей страной можно зарабатывать... Но что делать России, где промышленность еле дышит, сырьевой сектор медленно, но верно приходит в упадок, а нано-, прости Господи, технологии пока только в голове у Чубайса? Убить свой автопром, лишь бы Беларуси было хорошо? А ну-ка, что там у нас с газом-то?..
     И вот на этом фоне раздаются крики о вмешательстве государства в экономику, о чрезмерной помощи АВТОВАЗу, о неравных условиях для участников рынка, о пессимистичных позициях завода на фондовом рынке, о подгонке условий на этом самом рынке конкретно под АВТОВАЗ... А под кого эти условия подгонять – под зарубежные отверточные производства?! Так если кризис прижмет и найдется повод у Запада уронить отношения с Россией, эти зарубежные «отверточники» свернут производство в два дня. И что, рука рынка вывезет? Рынок – это стихия, такая же, как атмосфера или океан. Только это стихия, в которой люди живут и от которой полностью зависят. Стихия, которая питается людьми, их мыслями, талантами, жизнями, нервами и кровью. Бросить весла и надеяться, что такая стихия сама вывезет, – преступно. Не вытаскивала еще никого в истории человечества «рука рынка». Только топила. Что бы там ни утверждали монетаристы...
В следующий раз без излишней политкорректности поговорим об этой самой «руке рынка», российском фондовом рынке и прочих нелепостях, вроде «Форекса».
     Всего доброго. Берегите себя.
     Сергей ГУРЕВИЧ