Одним из самым громким судебных решений последних дней, без сомнения, стал вынесенный сегодня, 12 октября, приговор в отношении руководителя антинаркотического реабилитационного центра при нижнетагильском фонде «Город без наркотиков» Егора Бычкова. Суд посчитал доказанной его вину по нескольким эпизодам похищений людей и незаконном лишении их свободы. Факты истязаний и побоев, отраженные в материалах уголовного дела, не нашли подтверждения в суде. Государственное обвинение требовало назначить Бычкову 12 лет лишения свободы.

Вынесение окончательного решения переносили несколько раз. Озвучить приговор первоначально должны были еще на прошлой неделе. Но судья взяла паузу до понедельника, 11 октября. Заседание в первый рабочий день затянулось до вечера, затем всем собравшимся сообщили, что ждать придется до утра.

Служители Фемиды ограничились тремя с половиной годами колонии общего режима. Тем не менее, по мнению многочисленных защитников Бычкова, является несправедливым, варварским решением.  

Как известно, Егор Бычков, которому всего 23 года от роду, - не грабитель с большой дороги и не гангстер, похищавший и пытавший людей ради выкупа. Он являлся руководителем центра, в котором пытался избавить нижнетагильским наркоманов от пагубного недуга. Поэтому его защита уверена в том, что для обвинительного приговора не было никаких оснований: дескать, наркоманов помещали в центр только с согласия их родителей. А значит, ни о похищении, ни о лишении свободы речи быть не может, уверены соратники Бычкова. Адвокат Анастасия Удеревская уже объявила о намерении обжаловать сегодняшнее судебное решение.

За Егора Бычкова в ходе всего процесса активно вступались многие блогеры, журналисты и правозащитники с Урала и со всей страны. По информации «Эхо Москвы», на самом высоком уровне просил его защиты лидер группы «Чайф» Владимир Шахрин – вчера он встречался с президентом РФ Дмитрием Медведевым. Глава государства пообещал, что обратит внимание на это дело. Шахрин поверил ему (цитата): «Я видел глаза человека, и в них была очень живая эмоция. Ему было неудобно из-за такой ситуации».

Встреча проходила, когда в Москве был поздний вечер, и Владимир Шахрин надеется, что президент просто «физически» не успел ничего сделать.

«В 23 года я еще ничего такого значимого в своей жизни не сделал, а этот парень спасал свой город от настоящей заразы, - добавил в интервью каналу «ТАУ» лидер группы «Чайф» Владимир Шахрин. – Давайте будем справедливы!»

Чтобы понять, почему приговор Бычкову вызвал всероссийский резонанс, необходимо знать, где он жил и чем занимался. В городе Нижний Тагил на Урале живет 375 тыс. человек. По официальной статистике, в этом городе насчитывается около 30 тыс. наркоманов, пишет в деловой газете «Взгляд» Кирилл Бенедиктов. То есть каждый двенадцатый. Если статистику Нижнего Тагила экстраполировать на всю Россию, мы получим страшную цифру в 15 млн человек.

К счастью, это не совсем так. В разных регионах страны ситуация с наркоманией варьируется от относительно благополучной до ужасной. В Нижнем Тагиле она ужасная, констатирует Бенедиктов. Несколько лет назад среди подростков Нижнего Тагила был популярен лозунг: «кто не колется – тот лох». Героин и прочую дрянь, не особо скрываясь, продавали цыгане, проживавшие в поселке Кушва (знаковое название: на языке древних жителей этих мест, вогулов, Кушва означает «гнилая вода»).

И вот в 2006 году в городе появился фонд «Город без наркотиков», который возглавил 18-летний парень Егор Бычков. Спортсмен, боксер. Человек, для которого слова «здоровый образ жизни» были не пустым звуком. Подтолкнуло Бычкова к созданию фонда знакомство с Евгением Ройзманом – человеком, который активно и успешно борется с наркомафией на Урале уже одиннадцать лет.

В 1999 году екатеринбургский бизнесмен Евгений Ройзман с друзьями основали первый в стране фонд «Город без наркотиков». Поначалу враги фонда пытались представить его филиалом известного ОПС «Уралмаш». Когда в 2003 году на «Город без наркотиков» жестко наехал екатеринбургский РУБОП, могущественный глава «Уралмаша» Александр Хабаров не сделал ничего, чтобы помочь фонду. ОПС «Уралмаш» давно не существует, Хабаров в 2005 году был найден повешенным в камере СИЗО, а бывшая зона влияния «уралмашевцев» поделена между кавказскими преступными группировками. Все группы и организации, так или иначе связанные с «Уралмашем», оказались разгромленными или серьезно ослабленными, в то время, как «Город без наркотиков» рос и креп, несмотря на все усилия наркоторговцев и их покровителей из правоохранительных органов.

Это отступление понадобилось, чтобы показать: коррумпированной власти всегда выгодно представить своих противников «бандитами» и связать их с криминалом.

Между тем «Город без наркотиков» был, по сути, восстанием жителей Екатеринбурга против наркоторговцев. Ведь у простых, не облеченных властью граждан, тоже есть свои интересы. Они, например, не хотят, чтобы их дети садились на иглу, ценой своей жизни увеличивая сверхдоходы наркобарыг. Не хотят, чтобы милиция и прокуратура, которые должны с наркоторговцами бороться, «крышевали» их за мзду малую (хотя, судя по конкретным делам, не такую уж и малую).

Когда Ройзман с друзьями опубликовали номер пейджера, на который можно было сбрасывать информацию о торговле наркотиками, то в течение только одного месяца на него пришло две тысячи шестьсот восемь сообщений (это было в 1999 году; на сегодняшний момент таких сообщений больше шестидесяти тысяч). При этом достоверность информации превышает 80%.

В Екатеринбурге Ройзману и его друзьям удалось вывести на митинг против наркоторговли несколько тысяч человек. После этого стало ясно, что как бы ни пытались очернить фонд средства массовой информации, мощная общественная поддержка ему гарантирована.

Так было и в Нижнем Тагиле. Когда Егор Бычков с друзьями организовал первую массовую акцию своего фонда, его поддержали сотни людей. Если быть точным, то сто пятьдесят. Эти сто пятьдесят человек приехали в цыганский поселок Кушва, то самое место, откуда расползались наркотики по Нижнему Тагилу. Стучались в дома цыган-наркоторговцев и требовали, чтобы те прекратили свой преступный бизнес. Никакого нарушения законности, все исключительно мирно. Но наркоторговцы запаниковали.

Этой акцией нижнетагильский фонд «Город без наркотиков» громко заявил о себе. А затем началась конкретная работа.

Уральской мафии не потребовалось тратиться ни на киллеров, ни на продажных адвокатов. В 2008 году Егором Бычковым занялась нижнетагильская прокуратура.

Несмотря на то, что мало кто сомневается в заказном характере дела, возбужденного против Егора Бычкова и его сотрудников, никаких доказательств этому, разумеется, не существует. Поэтому господин Бенедиктов в своей статье не стал утверждать, что тагильские наркоторговцы пришли в прокуратуру и заплатили большие деньги за то, чтобы Егора Бычкова вместе с его фондом в городе больше не было. Единственное, что можно утверждать наверняка: действия прокуратуры удивительным образом сыграли на руку наркоторговцам, которым Егор Бычков очень мешал.

Но потом Егор Бычков вместе со священником Геннадием Ведерниковым организовал на территории церковного прихода в поселке Северный реабилитационный центр для наркоманов. И автоматически подставился под удар.

На них посыпались прокурорские и милицейские проверки, инспекции администрации города, лавина публикаций в официальных тагильских СМИ. В ходе этих проверок от находившихся на реабилитации наркоманов были получены заявления о недобровольном их нахождении в центре. Как это делалось? Элементарно. Находящегося в состоянии ломки наркомана спрашивали: – Ты хочешь продолжать реабилитацию? Или хочешь на свободу (читай – продолжать колоться). Догадаться, что ответит наркоман, было нетрудно.

На основании этих заявлений против Бычкова было заведено уголовное дело. И в один прекрасный день на допросе в прокуратуре Дзержинского района ему был поставлен ультиматум: либо до вечера ребцентр закрывается, либо «закрывают» самого Егора.

Главная вина Бычкова и его друзей состоит в том, что они открыто бросили вызов коррумпированной системе. В том же Нижнем Тагиле существуют негосударственные реабилитационные центры, принадлежащие различным сектам. В некоторых из них люди удерживаются месяцами, при этом их родственники платят куда большие деньги, чем платили родители наркоманов, обращавшихся к Бычкову. И если наркоманы выходят из таких центров излечившимися от своей зависимости, это объясняется тем, что эта зависимость замещается другой, психологической (проще говоря, происходит зомбирование). Однако прокуратура такими центрами почему-то не занимается. Почему?

Сейчас сопротивление наркомафии в Нижнем Тагиле разгромлено. Фонд прекратил свою работу, реабилитационный центр уничтожен. Сам Егор Бычков сказал в своем последнем слове на суде:

Как пишет городской портал tagilka.info, Особенности местоположения второго по величине города Среднего Урала сделали его чрезвычайно привлекательным для субъектов, извлекающих прибыль с помощью людоедского наркопромысла. В Нижний Тагил зелье доставляется, продается, а попавшие в зависимость от отравы молодые люди как бы излечиваются в специальных реабилитационных центрах - то есть осуществляется полный цикл постепенного уничтожения россиян. Фонд «Город без наркотиков» страшно мешал торжеству бесовщины. Тогда решили прихлопнуть православный реабилитационный центр, который работал вместе с фондом. Сейчас город отдан на откуп религиозным организациям, которых православные называют «сектантами». У этих объединений пятидесятнического толка мощное лобби в различных государственных и общественных структурах, крепкая поддержка за рубежом. Сектантский след ясно просматривается и в деле фонда «Город без наркотиков».

Таких как реабилитационный центр при нижнетагильском фонде «Город без наркотиков» по стране - великое множество. И судьбы у многих из них схожие. Так, что-то похожее с делом Бычкова в прошлом году происходило с известным в Самарской области Центром по борьбе с наркоманией и наркозависимостью НПЦБНН «Крепкая башня», находящемся в городе Сызрани (руководитель Александр Сукиасян).  

Подобные организации вынуждены в своей деятельности балансировать на грани закона и тем, что правоохранительными структурами может трактоваться как беззаконие. Богатая практика показывает, что цивилизованные методы воздействия и лечения в случае с наркоманами являются негодными. Если для них не создать «особые условия» реабилитации, то они найдут способ добыть наркотик. И тогда длительная и дорогостоящая реабилитация идет насмарку.  

Как справедливо пишет Кирилл Бенедиктов, реабилитационный центр – это место, где

наркоманы «переламываются». Сделать это довольно сложно. Ведь наркоман в состоянии наркотического голодания, а тем более ломки не в состоянии думать ни о чем, кроме как о новой дозе. Поэтому редко какой наркоман дает согласие на пребывание в реабилитационном центре: за него это, как правило, делают родственники.

Но российское законодательство запрещает принудительное лечение больных наркоманией. Законопроект, предусматривавший введение такого принудлечения для наркоманов и алкоголиков, похоронен в недрах Госдумы, похоже, что та же судьба ожидает законопроект о внесении изменений в Федеральный закон «О наркотических средствах и психотропных веществах». Суть последнего заключается в том, что несовершеннолетним больным наркоманией наркологическая помощь может оказываться как по их просьбе или с их согласия, так и без таковых (но с обязательным согласием их родителей). Хотя бы несовершеннолетним! Но даже такой половинчатый закон встречает жесткое противодействие как со стороны правозащитников (как же! Возврат к тоталитарному обществу!), так и со стороны могущественных лоббистов наркобизнеса.

Так или иначе, организаторы таких центров лицемерят, когда морщатся при упоминании денег, они вообще не любят касаться этой темы. В действительности же реабилитация наркоманов- очень прибыльный бизнес. Как это ни цинично звучит, наркоманы дают работу многим: выгоду приносит не только продажа наркоты, но излечение от наркозависимости.  А согласно суровым законам российского рынка, где есть доходное дело- там должна быть «крыша». Бандитская ли, чиновничья, милицейская, но должна. Наверняка к руководителям фонда «Город без наркотиков» неоднократно приходили делегаты с недвусмысленными предложениями и требованиями. Но, видимо, Егор Бычков и его соратники оказались слишком упертым малыми, либо делились недостаточно щедро. Думается, целенаправленный, длившийся на протяжении нескольких лет «наезд» на Егора Бычкова - скорее не «заказ» могущественных барыг, сект или конкурентов (такое тоже бывает), а печальный, но закономерный для него результат ожесточенной борьбы между различными властными и правоохранительными структурами за покровительство над его бизнесом. В итоге реабилитационный центр не достался никому.  

А наркомафия одержала очередную убедительную победу.