Николай II сделал ставку на Столыпина
Сто лет назад 1913 год оказался лучшим в истории Российской империи. Не случайно по нему сверяются все советские достижения и успехи народного хозяйства. На этом основании сегодняшние либералы утверждают, что если бы не Первая мировая и революция, то Россия бы ... ну, и так далее.
Первым этот миф запустил Владимир Коковцев, который десять лет заправлял при Николае II министерством финансов и даже возглавлял правительство. На самом деле год в основном запомнился грандиозными торжествами по случаю 300-летия дома Романовых. Да и то по причине спора думских депутатов и сенаторов: кому и где стоять во время церемонии. Еще, правда, давали оперу в Мариинке «Жизнь за царя» Михаила Глинки. И сумасшедший иконописец Абрам Балашов садовым ножом порезал в Третьяковке картину Ильи Репина «Иван Грозный и сын его Иван».
Это и были, пожалуй, главные события года. Когда началась навигация, царская семья отправилась в путешествие по Волге. До нашего города они не доплыли - народ встречал царскую чету без энтузиазма, да и наследник болел. Пришлось путешествие прекратить.
Вообще время было сумбурное: Госдума не ладила с правительством, и на заседании какой-нибудь смелый депутат вполне мог, обращаясь к министерским
скамьям, крикнуть: «Красть нельзя!» Интересно, решился бы сегодня так сделать хотя бы один думский смельчак, ведь поводов и оснований для этого немало?
Столыпинская реформа после гибели ее зачинателя буксовала: к 1913 году из общин на хутора (в фермеры) вышло не более 10 процентов крестьян. Времена военно-полевых судов и «столыпинских галстуков» закончились. Правда, определенные успехи в сельском хозяйстве и промышленности наблюдались, но потребление продуктов в городах не росло из-за маленьких зарплат, а промышленная отечественная продукция не могла конкурировать с иностранным ввозом (экспортом). Появилось множество фальсифицированной продукции, а к ответственности никого не привлекали.
Знакомая картина. Похоже почти все в нашей извечной неудобной российской жизни: и наркомания, и пожары, и преступность, и мошенники. И даже занудные сетования на наше отставание от Запада: «Каждый раз, когда возвращаешься из-за
границы в Петербург, задаешь себе тысячу вопросов: почему у «них» жизнь так удобна, так налажена, а у нас точно нарочно сделана тяжелой, неуютной, стеснительной?»
А что мы хотели? Капитализм (что сто лет назад, что нынче) - он и есть капитализм.
Ну и, конечно же, 1913 год отмечен нарастающим ухудшением отношений России с Германией. Хотя в целом этот год для России действительно оказался благополучным: профицитный бюджет, никаких природных катастроф и крупных терактов. Страна вышла в лидеры по производству и экспорту хлеба, стала крупнейшим мировым поставщиком угля и нефти. Да вот беда: разница в доходах между правящей элитой и широкими слоями граждан была чудовищной. Пожалуй, это социальное расслоение, до боли напоминающее нашу сегодняшнюю жизнь, и есть то главное, ради чего я затеял этот сравнительный анализ 2013 и 1913 годов.
Фразу «Делитъся надо!» обычно присылают ельцинскому экономисту Лифшицу, хотя ее 100 лет назад произнес Сергей Витте, мудро добавивший: «Если вовремя не давать разумные свободы, то они сами пробьют себе пути». Тогда это
плохо осознавал Николай II, который отправил Витте в отставку и сделал выбор в пользу Петра Столыпина. Путину тоже больше нравится Петр Аркадьевич, раз он открыл ему грандиозный 7-метровый памятник в Москве, заставив чиновников скинуться на него.
Не дают покоя нашим модернизаторам столыпинские методы, мечтают о реформах с помощью «галстуков», что ли? А вот тиран Сталин предпочитал модернизацию по Витте. И серьезно в этом преуспел. Чуть не хватило у него времени для введения «золотого рубля», как сделал это Витте. Где бы сейчас была Америка с ее пустышкой
долларом?
Конечно, новые реалии нового времени требуют иных идей и механизмов развития, но заглядывать в историю полезно, а делать из нее выводы просто необходимо.