И все-таки, что делать с героями? Мы знаем, что в тоталитарной системе они призваны формировать в человеке готовность беззаветно идти за системой и служить ее целям – война ли, мир ли, стройка, перестройка (застой, хаос, труба). Увековечить их в бронзе, возвысить над миром (туда, ближе к небу), водрузить на постамент и повесить табличку – вот что ждет имя человеческое, если ему выпало стать именем героя. И стоять герою на перекрестке выборов, на площадях, в скверах и парках, где проходят парады, забастовки, гуляют дети и спят на лавочках бомжи. И кто-то, заливаясь слезами, вдруг в праздник несет живые цветы, ведет детей и внуков – поклониться подвигу, человеку, стоящему теперь над миром. И времени в тот момент не существует (и бессмертный полк торжествует и шепчет тысячами голосами – Победа! По-беда.) И хочется вспомнить всех – героев революций, гражданской, первых лет советской власти, Первой мировой, Второй, новых войн (пусть не поименно, пусть в собирательном образе, совместном слаженном действии) и увековечить их в камне, в металле, в табличке, в лесу. 

 И все-таки, герои Великой Отечественной держатся особняком (стоят, с навечно запрокинутой от боли головой). И Ленин, Великий Ленин, святая всех святых, главный символ советской эпохи, заставляет замедлить шаг и вспомнить, что снилось в детстве – красные полотна, частички знамени страны на собственной груди, рассказ ветерана в школьном классе и объяснение мамы, почему у деда скрюченная рука. И стоишь перед памятником, и слышишь: «По-беда!». Какой уж тут тоталитаризм. Поднимаешь глаза, а Ленина - нет. Фигура вождя растворилась слепым пятном в синем небе (покрашена, как на грех, серебрянкой). И надписи «Ленин» - нет. Вообще никакой нет. Стоит, себе, серебряный дядька, рядом с каруселями, в Центральном парке города. Никонов и Носов (бюсты героям) также серебрятся на солнце. Для объектов, созданных скульпторами (произведений монументального искусства, пусть и контекста «монументальной пропаганды», как их характеризовали в советский период), использование серебрянки недопустимо. «Тонированы под бронзу» - такова технология изготовления объекта. Матовая поверхность скульптуры (бюста), темный тон напыления позволяют, во-первых, считывать силуэт (что является ключевым для восприятия образа художественного произведения на расстоянии), а, во-вторых, передают нюансировку мимики человека-героя, человека-вождя (ведущего за собой, уводящего за собой тысячи тысяч). Слепые пятна серебрянки смазывают мимику, силуэт, восприятие целостного образа героев, а, значит, и явлений, выразителями которых они являются (великих исторических порывов и стремлений воссоединения порванной ткани жизни собственным, единоличным, усилием). Почему возможна серебрянка на лицах героев, фигурах вождей? Потому что памятники теперь «объекты благоустройства городской среды», и красит их баба Маня, кисточкой и валиком (и по плечам вождя – раз-два, и по натуральному камню – три-четыре (если он еще не закрыт кафельной плиткой). 

 В списке отремонтированных в 2013г Департаментом горхозяйства памятников значатся и указатели улиц – Жилина, барельеф Ульяны Громовой. Про то, что первый не отремонтирован, говорить вроде неудобно. Но последствия ремонта барельефа Ульяны Громовой выше всякого неудобства, то есть за его пределами вообще. Лицо Ульяны покрашено не серебрянкой – оно блестит и искрится чернотой, словно опрокинутое в смолу. И белое основание барельефа (белила!), казалось бы, служит метафорой чистоты и невинности погибшей комсомолки. И живые цветы тех, кому важно было принести их сюда (месяц-два назад) идут контрастом ко всей этой теме жизни и смерти, за которой непременно, как верится, счастье будущих поколений. 

На Монументе Славы, что в Парке Победы, подростки сидят и крошат пепел на искусственные венки (которые много хуже давно высохших живых цветов, но что же делать, если память должна быть вечной). Венки лежат на основаниях четырех стел, символизирующих четыре года Великой Отечественной войны, а поверх сидят подростки, наблюдая за виражами скейтбордистов, перепрыгивающих через клумбы, которыми украшен монумент. Сбылось! – про счастье будущих поколений. Спите спокойно, герои. В этом мире ничто не вечно, даже память. Война у нас, уж простите. «На Берлин!»

Любовь Черняева, зав.сектором проектной деятельности ТКМ, куратор проекта «ПАМЯТЬ МЕСТА: о мере» (памяти, сохранения, интерпретации)