Официальная версия: все началось с окурка

Нам стали доступны некоторые материалы уголовного дела № 9900138, возбужденного Самарской областной прокуратурой. Эксперты Всероссийского НИИ пожаротушения МВД в своих заключениях и справках сообщали, что пожар начался в 75-м кабинете на втором этаже. Кто-то из сотрудников бросил непогашенную сигарету, под столом загорелась пластиковая урна с бумагами, и горящая масса потекла по линолеуму к деревянной стене. Которая, как и все перекрытия, была полой, с пылью и мусором внутри. Массивная дверь кабинета оказалась закрыта на ключ. Его хозяева — следователи Наталья Першина (экономические преступления) и Ольга Полякова (начальник отдела по нераскрытым преступлениям) — отлучились куда-то примерно в 16.00.

Обитатели соседних кабинетов, взломав замок, увидели, что в кабинете горят мебель и пол. Бросились за огнетушителем, тот оказался пустым. Принялись разматывать пожарный гидрант и поняли, что напрасно. Вода не текла...

Огонь слишком поздно обнаружили обитатели соседних кабинетов. Если верить заключению главного инспектора ГОИУ МВД РФ полковника Назарова, которое утвердил лично Сергей Степашин (в то время — глава МВД), только в 17.50 обеспокоенные запахом дыма соседи Першиной и Поляковой, взломав замок, увидели, что в кабинете горят мебель и пол. Бросились за огнетушителем, тот оказался пустым. Принялись разматывать пожарный гидрант и поняли, что напрасно. Вода не текла. Позднее выяснилось: ремонтируя водопровод, где-то вставили трубу меньшего, чем положено, диаметра.

По официальной версии, пожар в ГУВД начался
от непотушенного окурка, брошенного
в пластиковую корзину

К тому времени в другом крыле здания на третьем этаже загорелся кабинет около лестничной клетки. Эксперты объяснили, что обычная скорость распространения пожара по пустотам таких зданий — от одного до десяти метров в секунду. То есть, пытаясь сбить пламя в кабинете № 75, люди ходили по огню, не замечая его присутствия. А в пустотах гуляли сквозняки, и пламя тянуло в сторону лестницы, которая сыграла роль печной трубы.

Вскоре загорелась и она. Так люди на пятом этаже, куда вела только центральная лестница, попали в плен. Температура там достигла 400 градусов. Пожарные не могли спасать людей. У них плавились каски.

Когда подоспевшие машины развернули рукава, выяснилось, что достаточного напора воды нет. И пришлось качать воду из Волги. Делали прорубь, тянули по улицам километровые рукава... А горевшие люди кинулись к окнам. Некоторые прыгали вниз или спускались по кабелям и связанным занавескам. Многие разбивались. Когда прибыли первые пожарные машины с раздвижными лестницами (после 18.10.), по официальному заключению, «было зафиксировано горение по всей площади здания». А просьбы о помощи раздавались «примерно из 15 окон третьего этажа, 20 окон — четвертого и 10 — пятого...». Эксперты рассчитали, что спасти людей необходимо было в течение лишь десяти минут. Но не хватало автолестниц и подъемников. Вручную растаскивали машины, припаркованные у здания, рубили деревья... Троллейбусные провода не отключали до позднего вечера, и автолестницу нельзя было дотянуть до верхних этажей, не зацепив высоковольтной линии. И все же через окна пожарные эвакуировали десятки людей.

К 18.30 верхние этажи здания полностью охватил огонь. А после 19.00 все перекрытия рухнули.

«Очная ставка» свидетельских показаний

Не нужно быть великим сыщиком, чтобы заметить нестыковки материалов уголовного дела и «заключения служебной проверки...», утвержденного главой МВД в марте 1999-го. Достаточно сравнить этот документ с показаниями свидетелей и оценками экспертов ВНИИ пожаротушения.

По официальной версии, обитатели кабинетов на втором этаже увидели, что у коллег из 75-го горят мебель и пол, лишь в 17.45 – 17.50. Вот показания, которые легли в основу одобренной бумаги: в 17.30 в соседнем кабинете № 76 дым уловила машинистка штаба УВД Ирина И. В 17.35 что-то почувствовали в кабинете № 71. В 17.45 из 73-го выглянули в коридор, среагировав «на шум» (! — Ред.). А дальше, по материалам служебной проверки, все довольно гладко — обнаружили в 17.50, через одну минуту сработала сигнализация, еще через минуту вызвали пожарных...

Казалось бы, четко и оперативно. Однако все это — фантастика. Есть другие свидетельства, которые в дело не вошли.

Вывод напрашивается простой: так не бывает. И сразу же возникают две версии. Или людей со второго этажа заставили несколько подкорректировать свои показания. Или дым на третьем этаже в другом крыле здания имел свой собственный, равный по силе источник, то есть был второй очаг. И тогда это уже не разгильдяйство, а поджог...

К примеру, Людмила П. в другом крыле здания в кабинете на четвертом этаже почувствовала запах дыма примерно в 17.15. Допустим, ошиблась со временем. Но в 17.30 в том же отдаленном крыле в коридоре четвертого этажа резкий запах горящего линолеума почувствовал Евгений К. В 17.35 дым уловили в кабинете № 150, все там же, в удаленном крыле. Наконец, в 17.40 дым почувствовали три человека в здании УИНа, отделенного от УВД капитальной противопожарной стеной. А не слишком ли поздно, по официальной версии, спохватились непосредственные соседи горящего кабинета? Мы уже знаем, что огонь шел по перекрытиям со скоростью 1–10 метров в секунду. Так можно ли из любопытства выбегать в коридор, если едкий дым ощущают уже не только на верхнем этаже в дальнем крыле здания, но даже в соседних домах? И как можно в 17.50 с удивлением обнаружить, что пылает соседний кабинет, если, по результатам исследования пожара (Всероссийского НИИ пожаротушения), именно в 17.50 в противоположном крыле кабинет на третьем этаже у лестницы уже горел открытым огнем? Ведь это значит, что огонь прогулялся по пустым перекрытиям, успел пробраться наверх к лестнице и основательно там поработать. По идее, находиться в коридоре и кабинетах второго этажа возле очага было весьма проблематично. А по официальной трактовке, тут преспокойно выходили «на шум».

Вывод напрашивается простой: так не бывает. И сразу же возникают две версии. Или людей со второго этажа заставили несколько подкорректировать свои показания (чего начальство не сделает ради благоприятной «служебной проверки»?). Или дым на третьем этаже в другом крыле здания имел свой собственный, равный по силе источник, то есть был второй очаг. И тогда это уже не разгильдяйство, а поджог...