Мемуары редактора

Как мне сделали предложение

Сразу после того как я перестал мечтать стать клоуном Олегом Поповым, космонавтом и летчиком-испытателем, мне захотелось быть писателем. Или, на худой конец, журналистом. Приключилась со мной эта беда в девятилетнем возрасте, после того как я прочитал книжку Жюля Верна «Таинственный остров», где наряду с капитаном Немо действовал неотразимый репортер, который мне нравился гораздо больше, чем смурной капитан.

Валере Иванову захотелось быть писателем. Или, на худой конец, журналистом

Удачный случай воплотить свою детскую мечту в жизнь мне подвернулся только лет через четырнадцать — в 1993 году. К тому времени я уже догрызал гранит науки в Самарском педагогическом институте на отделении русского языка и литературы. Счастливый случай заключался в том, что в этом же учебном заведении трудился тогда еще простой преподаватель литературы Александр Князев (ныне известный медиа-магнат, глава Самарского ГТРК, известный тольяттинцам как ведущий телепрограмм «Студия-2» и «Моя губерния», «Поворот судьбы»). Однако, повторим, тогда он был только еще в преддверии своей головокружительной карьеры и замысливал свой первый проект — создание не имеющей прецедентов независимой частной газеты «Все и все».

Александр Князев, тогда еще простой преподаватель
литературы Александр Князев

Деньги для издания газеты Князев нашел у своего дальнего родственника Владислава Маршанского, который держал несколько киосков звукозаписи, занимался ростовщичеством и в те времена считался крупным бизнесменом. Что же касается журналистских кадров, то Князев решил вербовать их в своем же институте и попросил знакомых преподавателей присмотреть среди студентов наиболее толковых и направлять к нему. Так я и мой друг и сокурсник Игорь Изотов оказались на собеседовании у Александра Князева, готовящегося стать редактором.

Редакция будущей первой частной газеты находилась в запущенной трехкомнатной квартире, судя по всему, сданной в аренду какими-то алкоголиками. Вступая в нее, мы несколько робели, предполагая, что редактор — существо сверхъестественное и может испепелить простого неподготовленного человека взглядом. На деле Александр Князев оказался невысоким коротко стриженным мужчиной, своей энергичностью напоминающим вождя мирового пролетариата. Он осведомился, имеется ли у нас опыт работы в газетах, и, узнав, что такового не имеется, очень обрадовался. Потому что «легче научить заново, чем переучивать».

Уже через пять минут у нас завязалась с ним оживленная дискуссия (порой переходящая во взвизгивание) о судьбах России и ее роли в мировой цивилизации. В самом разгаре ее Князев объявил нас самоуверенными недоучками и сказал, что к газете нас нельзя подпускать на пушечный выстрел. После чего сделал странный вывод — «сработаемся». Так мы стали журналистами.

Главный редактор тогда был свободен
от идеологических догм и являлся живым
воплощением мечты о свободе слова

Главным и далеко не единственным достоинством Александра Князева была его полная свобода от идеологических догм — можно сказать, в то время он был живым воплощением мечты о свободе слова. Для «Все и все» образца 1993 года не существовало запретных тем. «Вы должны писать обо всем, невзирая на последствия, — внушал он нам, молодым журналистам. — Люди имеют право знать, что происходит вокруг них». Одним словом, он предоставил нам полную свободу.

И мы писали. Мы совали носы всюду, куда только можно и куда нельзя. Сейчас это кажется странным, но нам, не имевшим тогда никакого опыта, одним упорством и задором удавалось раскручивать многие запретные в то время темы. Мы с одинаковым азартом кидались исследовать жизнь проституток и монашек, махинации властей и жизнь криминальных авторитетов. Пожалуй, в то время мы до конца не понимали, чем это может для нас обернуться. Но нам везло — угрозы, которые сыпались на наши головы, мы не принимали всерьез, и, может быть, поэтому все обходилось.

Денег мы получали немного, но это не имело для нас большого значения. Мы ощущали себя первопроходцами, открывающими для наших читателей тайные, доселе тщательно скрываемые стороны жизни губернии. И высшей наградой нам были их интерес и признательность.

Наши коллеги из изданий, полагающих, что главная цель журналистики — отчеты с партийных конференций, гадали, когда же власти наконец запретят эту наглую газету.

Наши коллеги из изданий, полагающих, что главная цель журналистики — отчеты с партийных конференций, гадали, когда же власти наконец запретят эту наглую газету. И с изумлением наблюдали, какими бешеными темпами растет наш тираж. Меньше чем за год тираж «Все и все» достиг 120 000 экземпляров и сделал к 1994 году газету самым крупным изданием области.